Первый российский форум бизнес-ангелов собрал представителей частных инвесторов (бизнес-ангелов), венчурных фондов, банков, консалтинговых компаний, юристов, занимающихся вопросами инвестирования молодых компаний, имеющих перспективы значительного роста. По мнению некоторых экспертов, частные инвестиции бизнес-ангелов у нас составляют около 1 миллиарда долларов, то есть втрое превышают объемы инвестиций венчурных фондов. По оценкам директора Национальной сети бизнес-ангелов «Частный капитал» Дмитрия Княгинина, количество потенциальных бизнес-ангелов в стране – несколько десятков тысяч человек. «Потенциальных» потому, что система бизнес-ангелов в нашей стране находится сегодня еще в более зародышевом состоянии, чем венчурные фонды. Дело в том, что из-за анонимности инвестиций их потенциальные потребители не знают, где искать своих ангелов, а люди с деньгами – куда стоит вкладывать. На Западе этот вопрос решается в первую очередь с помощью создания сетей бизнес-ангелов. То есть специальных посреднических организаций, которые осуществляют поиск и проводят предварительную экспертизу проектов, помогают начинающим предпринимателям их доработать (далеко не всегда те могут представить бизнес-планы, чаще это бывают инвестиционные меморандумы или краткие описания), а потом ищут им частного инвестора и сводят заинтересованные стороны между собой. В России такие сети только начали создаваться, например, создана Национальная сеть бизнес-ангелов, по сути, ассоциация региональных сетей. По словам Д.Княгинина, в ближайшее время сети бизнес-ангелов начнут работу еще в нескольких городах. Развитию сетей бизнес-ангелов в России мешает, по мнению директора исследовательского фонда предпринимательства «Бизнес Лаборатория» Александра Лазарева, непонимание желающими получить инвестиции закономерностей рыночных процессов. Это выражается в нежелании ученых составлять какие-либо бумаги и проводить презентации своих проектов, в отсутствии грамотно проработанных бизнес-планов, нежелании уступить менеджерские позиции. А, главное, в завышении стоимости интеллектуальной собственности. «Мы и так много сил вложили», – говорят ученые, забывая, что их идея уже лет пятнадцать не может претвориться в жизнь. То есть проблема не в отсутствии инвесторов, а в неготовности научного сообщества принимать реалии рыночных отношений. Эффективным механизмом развития этого рынка в России может стать создание сетей бизнес-ангелов на базе консалтинговых служб, предоставляющих услуги малым предприятиям в научно-технической сфере. Во-первых, они могли бы стать для бизнес-ангелов источником информации о перспективных проектах, требующих инвестиций. Во-вторых, они могли бы способствовать доведению технологических разработок до стадии продуктов, готовых к коммерциализации, и установлению контактов между предпринимателями и инвесторами. В-третьих, они могли бы осуществлять тщательный отбор участников сети, как со стороны потенциальных инвесторов, так и со стороны предпринимателей, нуждающихся в финансовых ресурсах. Стоит отметить, что в последнее время ситуация по развитию венчурного инвестирования проектов постепенно улучшается. Так, как сообщил генеральный директор компании «Фисоник» Сергей Тишкин, в инвестиционных комитетах ТПП Москвы и России ведется реестр потенциальных инвесторов, у каждого из которых есть своя инвестиционная стратегия. В зависимости о того, кому, что, на какой стадии, в каком регионе нужны инвестиции – предлагаются определенные формы взаимодействия. Благодаря этому значительно улучшается эффективность взаимоотношений бизнес-ангелов или венчурных инвесторов с разработчиками инвестиционных проектов. По мнению директора по венчурным фондам Группы компаний Тройка Диалог Олега Кужикова основные правила работы довольно просты: инвестировать в хорошие компании, не инвестировать в плохие и помогать проинвестированным компаниям добиться успеха. Для этого в жизненном цикле венчурного фонда существует довольно четкий отработанный процесс, который включает в себя: привлечение капитала; разработку инвестиционной стратегии; рассмотрение проектов; инвестирование; управление портфельными компаниями и выходами из проекта. Из проблем, которые есть на рынке венчурных инвестиций, были отмечены следующие. Рентабельных и качественных проектов проектов в этой индустрии, которые уместно рассматривать, не так много. И возникает парадокс – денег в стране сейчас избыток, а интересных проектов – мало. Бывает и так, что отсутствует понимание рыночного спроса на данную разработку, т.е. изобретение бывает интересное, но мало кому нужное. Еще меньше на рынке таких менеджеров, которым можно доверить реализацию проектов. Ведь помимо того, что нужно иметь деньги и проект, нужно иметь и классных венчурных инвесторов. Сам опыт достигается практическим путем, а поскольку подобных сделок на нашем рынке было сделано мало, то и опыта мало. Если находятся люди, способные разрабатывать интересные технологии, то очень не хватает кадров, способных выстраивать успешный бизнес вокруг технологических разработок. Например, Сергей Тишкин считает, что самая большая сложность, связанная с инновационными проектами – отобрать не просто рентабельные, не просто перспективные, а реализуемые с точки зрения деловых подходов проекты. Очень часто бывает так, что технология работает, оборудование работает, а бизнеса – нет из-за того, что были допущены просчеты: в маркетинге, в целевых сегментах, на кого конкретно был ориентирован продукт. Просчеты могут быть по организации серийного производства, переходу к масштабной коммерциализации. Есть вопросы учета интересов инициаторов проекта. Чаще всего, ими выступают ученые, разработчики, и их понимание такое – моя голова стоит миллиард долларов, у вас миллиарда нет, поэтому работать будем на моих условиях. При этом не просто часто, а всегда идет переоценка возможностей проекта, как и условий, и пропорций разделения интересов между инвестором, бизнес-ангелом и разработчиком (с точки зрения разработчика). Разумеется, бизнес-ангел, принимает на себя не только основной риск, а и затраты по переходу от стадии разработки научной идеи или даже НИОКРа, когда все это закончено, к стадии коммерциализации. Поэтому в ряде стран есть соответствующее законодательство, четко регулирующее права инвестора и права реципиента, получателя инвестиций. Чаще всего, эта пропорция ограничивается 15%, а 85% – идет инвестору. Пока у нас этого нет, а действует принцип «как и кто договорится». К сожалению, львиная доля проектов не увенчались успехом именно из-за проблемы взаимоотношений – автор-инвестор. Потому что очень часто автор, видя, что в него вложены деньги и «процесс пошел», начинает, условно говоря, изменять инвестору, с другими потенциальными партнерами и клиентами. К сожалению, это довольно типичный случай. Поэтому очень важно жестко договориться о правилах игры, и, если автор хочет успешной реализации, то он должен практически все права передать инвестору с соответствующими гарантиями. Но и патентные отношения, и менеджерские отношения в компании, учредительские – все должно быть четко регламентировано. Поэтому бизнес-ангелы, приходя на самом первом этапе развития проекта, вкладывая свои деньги, имеют право претендовать на более адекватное отношение к себе со стороны ученых, изобретателей, любого инициатора проекта. Вице-президент фонда стратегических инвестиций компании «Темплтон» Юрий Машинцев отметил, что пора людей приучать к мысли о том, что научные идеи имеют коммерческую ценность, что можно на этом зарабатывать честным способом – это создаст определенные прецеденты. Потому что главное для венчурной индустрии – это некоторая success story, даже не средний возврат, потому что практика показывает, что и в западных странах средний возврат на государственную инвестицию невелик, то есть достаточно большие потери. Но при этом есть абсолютно звездные инвестиции, которые позволили и ученым стать сказочно богатыми, и в то же время обеспечили значительный возврат на эти инвестиции. У нас пока мало культуры венчурного инвестирования, нет опыта, поскольку всегда считалось, что изобретение – ничего не стоит, что интеллектуальный капитал – это не капитал, а фикция. За рубежом, наоборот, в структуре любой крупной корпорации нематериальные активы в несколько раз превышают стоимость материальных активов. Потому что все, что материальное, имеет обыкновение устаревать и амортизироваться, а любая компания сильна именно своими инновационными устремлениями, инвестиционными наработками. В этом проявляется ее конкурентоспособность на ближайшую перспективу. Наше государство фактически ни копейки не тратит на венчурное инвестирование, одни разговоры – даже формы гарантий практически нет. По многих странах, где этот бизнес активно стал развиваться, есть специальные схемы, специальное законодательство, специальные компании, как государственные, так и полугосударственные, масса фондов, которые ведут это направление. У нас же пока все это находится в зачаточном состоянии, поэтому есть смысл говорить о долевом участии государства, когда на каждый вложенный государственный рубль привлекается еще 5-10 рублей из внебюджетных источников. Нормативно-правовые ограничения, которые возникают на каждом этапе жизненного цикла венчурного фонда, как подтверждает и Д.Княгинин, практически не отработаны. К примеру, в России отсутствуют льготы по налогообложению для инвесторов, осуществляющих финансирование малых инновационных компаний, а за рубежом такие льготы служат хорошим стимулом для инвестиций, почти все сети бизнес-ангелов дотируются государством. И все же специалисты сходятся на том, что в России у бизнес-ангелов перспективы, может быть, даже лучше, чем у венчурных фондов. Во-первых, наши инновационные предприятия только начинают свою деятельность и нуждаются в небольших объемах финансовой поддержки. Во-вторых, в стране есть свободные деньги на руках у физических лиц, которые не горят большим желанием афишировать свои капиталовложения. Остается объяснить им, что можно делать анонимные инвестиции в передовые технологии и, разумеется, как это делать. /, 18.12.06/ |