Петровский Анатолий Николаевич, Директор Международного научно-технологического парка «Технопарк в Москворечье».
Анатолий Николаевич, что надо сделать в ближайшее время для развития инновационной деятельности в нашей стране? Наша первая проблема состоит в том, что вся российская национально-инновационная система никогда не будет создана без системного подхода. С моей точки зрения, первым национальным проектом должен был быть проект по российской инновационной системе. Если бы это было так, те национальные проекты, которые сегодня связаны со здравоохранением, с сельским хозяйством, с ЖКХ, со строительством, с образованием – решались бы гораздо быстрее и, в том числе, с использованием тех самых инновационных разработок, без которых проблему здравоохранения и других конкретных проектов решать очень тяжело. Ведь проблемы здравоохранения, также как и проблемы образования не только в заработной плате конкретных сотрудников. Важность создания национальной инновационной системы сегодня практически никто не оспаривает. Можно посмотреть на Запад, либо на Восток, чтобы убедиться, что конкретно приносят странам-лидерам созданные национальные инновационные системы. Хорошо известен такой факт: несколько лет назад был проведен опрос Нобелевских лауреатов-американцев, который содержал один простой вопрос: «назовите самое выдающееся достижение Америки в XX веке». Ответ был такой – создание национальной инновационной системы, которая позволила США обеспечить свое технологическое превосходство на мировом рынке. Кто отвечает за функционирование этой национальной системы? Лично президент. Поэтому, когда я говорю о том, что первым национальным проектом должно было стать создание национальной инновационной системы России, то в наших условиях за нее должен отвечать президент России. Тогда все было бы нормально. Документ о необходимости создания национальной инновационной системы был подписан в 2002 году, прошло уже четыре года. Мы живем в апреле 2006 года, а он был подписан 30 марта 2002 года. Целых четыре года! Действительно, время идет стремительно, а «воз и ныне там». В последнее время одна из самых активно обсуждаемых тем – образование. Конечно, «образовательная» тематика вплотную связана с инновациями, и эту сферу никак нельзя «упускать» и затягивать решения надолго. Да, Вы правы. Вторая наша большая проблема – образование. Поскольку сам я работаю в высшей школе с 1969 года, могу сказать, что образование у нас было хорошим и продолжает оставаться таким. Приведу два примера. Известно, что много наших специалистов по IT-технологиям уехало за рубеж. Объем реализации на рынке продукта, созданного ими на собственных фирмах, превосходит в несколько раз объем аналогичной продукции, создаваемой в России. К сожалению для нас. Второй факт связан с так называемой проблемой «утечки мозгов». Теперь люди не уезжают туда, им уезжать туда не надо, потому что их на самом деле перекупают в Москве. Посмотрите на деятельность российско-американского центра фирмы Boeing. Более 1000 лучших программистов Москвы сидят и работают над последними моделями Boeing’а. По признанию самих американцев, до 60% последних моделей Boeing’a создаются в Москве. А теперь посмотрите, каково сегодня состояние российского Авиапрома… Любой университет всегда давал и должен давать, прежде всего, базовое образование, фундаментальное образование. Человека нужно научить учиться всю оставшуюся жизнь, потому что невозможно один раз получить образование и за счет этого доживать оставшуюся жизнь. Поэтому в нашем университете, который был изначально ориентирован на атомную промышленность, всегда существовала система подготовки и переподготовки кадров. У нас на базе МИФИ до 1500-1600 человек ежегодно проходило переподготовку, а сейчас только 20-30. Раньше функционировала система, которую я называю планово-инновационной системой. Раз мы пришли в рынок, давайте смотреть, чего нам здесь не хватает. Если мы заговорили о национальной инновационной системе, то надо понимать, что система – это механизм для успешного функционирования инновационного цикла, в рамках которого идея превращается в наукоемкий продукт с последующей его реализацией на рынке, принося прибыль всем участникам. Очень важным является развитие государственно-частного партнерства. На конференции выступали представители МЭРТ и Министерства связи, не было, к сожалению, представителей Минфина. Пока очевидно, что каких-то конструктивных подходов не просматривается. Более того, идут разговоры, что роль государства в поддержке развития инновационной деятельности должна быть минимизирована. Это стратегическая ошибка. Нигде, ни в одной стране мира национальные инновационные системы не создавались без влияния и без решающей роли государства. Тем более у нас с переходом от плановой системы. Хватит нам приватизации, которая дала в государственную казну всего $9 млрд., когда мы раздавали богатство Советского Союза. Важно чтобы государство четко определилось, что оно должно делать. Говоря о государственно-частном партнерстве, я государство ставлю здесь на первое место, не частно-государственное партнерство, а государственно-частное партнерство, это принципиально. Вся инновационная деятельность развивается с использованием 3-х основных ресурсов: человеческого, производственного и финансового, причем 1-й является определяющим. Систему подготовки кадров должно обеспечить в первую очередь государство. Мы можем настроить любые структуры: технопарки, ИТЦ, центры трансфера и т.д. Но ничего не поменяется, и не будет работать, если не будет кадров. Знаете этот лозунг: «Кадры решают все!». А я говорю – «Подготовленные кадры решают все!». Этот лозунг будет вечным и неважно, кто его произнес первым. Он – по сути верный. Из первых технопарков, созданных в Высшей школе в начале 90-х годов, сегодня успешно работают те, для которых были подготовлены команды. Нам повезло, наша команда тоже прошла целевую подготовку, которая была профинансирована совместно российской стороной и Европейским банком реконструкции и развития (ЕБРР). Мы получили возможность поучиться в английских технопарках, которые, как известно, были первыми созданными в Европе. Поэтому, повторяю – вначале надо вложить некое системное образование в людей, а потом работать в условиях России. Тут уже никуда не денешься, в каждой стране свои условия. Наше образование само по себе остается хорошим, но сегодня надо учитывать ориентацию на конечный результат. Мало много знать, нужно уметь применять эти знания. Анатолий Николаевич, есть ли какие-нибудь критерии оценки или индикаторы инновационной деятельности? Для оценки эффективности инновационной деятельности, можно придумать много индикаторов, но один индикатор – реализованная на рынке продукция – самый важный. Либо она есть, либо ее нет. Если ее нет, давайте проверять, что в инновационной цепочке не работает. Надо поменять менталитет инженера-исследователя, который должен уметь работает на конечный результат, поэтому что-то надо добавлять к нашему базовому образованию. В конечном итоге речь идет о формировании инновационной культуры, как в отдельном вузе, так и в обществе в целом. Инновационная политика в отличие от сырьевой имеет дело с интеллектуальным продуктом, созданным человеком. Поэтому проблемы интеллектуальной собственности – один из ключевых при формировании инновационной системы. Необходимо научиться оценивать интеллектуальную собственность. Сегодня ни одна организация в России не оценена с учетом интеллектуальной собственности. Если вы спросите, сколько стоит корпорация или сколько стоит учебный вуз – вам начнут перечислять, сколько там профессоров, доцентов, компьютеров и т.д., а интеллектуальную собственность не оценивает никто. Мировой стандарт, как известно, 80 на 20. 80 – нематериальны активы, то есть, ваша интеллектуальная собственность, и только 20 – материальные активы. До этого мирового уровня еще далеко, но хотя бы 40 на 60, но не 100 на 0. Просто никто не считает. Оценки приводят чуть ли не в триллионы долларов, а кто это считал? Как это разнести по конкретным организациям? Здесь узкое место, давайте думать, как это все решать. Москву можно по праву считать одним из центров инновационной деятельности, особенно в сфере малого бизнеса. Могли бы Вы привести какие-нибудь интересные примеры? Расскажу немного о проблемах малого инновационного предпринимательства. Ни одна лабораторная разработка нигде и никогда промышленностью не будет взята для серийного производства. Поэтому и существует система малых инновационных фирм. Где их надо выращивать? Их надо выращивать в технопарках, в бизнес-инкубаторах – как угодно их называйте. Очевидно, что элемент малого инновационного бизнеса должен присутствовать. Конечно, надо отличать малый бизнес от малого инновационного бизнеса. Чем отличается малый бизнес, которым гордится Москва? Малый бизнес в Москве создал рынок услуг, он его сформировал. Система услуг стала гораздо лучше, чем была раньше, там занято много людей и т.д. Какое это отношение имеет к инновационной системе? Никакого. Отличия малого инновационного бизнеса в следующем: а) короткие деньги не нужны, потому что нужны только длинные кредиты; б) работа с интеллектуальной собственностью; в) само малое предприятие ничего не может сделать на рынке высоких технологий, если, с одной стороны, не будет подпираться научным блоком, с другой стороны, не войдет в альянс с крупными промышленными предприятиями. Всегда можно привести отдельные примеры, как малая фирма стала крупной. Но это лишь исключения, которые подтверждают правило. Сегодня весь рынок высоких технологий поделен между брендами, между крупными фирмами. Приведу классический пример, который обычно рассказываю студентам. Фирма Siemens включает 300 малых предприятий внутри этого концерна. Спектр выпускаемых изделий под брендом Siemens - от электрического чайника до системы управления атомной электростанцией. Все это бренд Siemens – качество, точность, надежность, соотношение качества и цены. Поэтому все продается, ни одной малой фирме не придет в голову толкать продукцию под своим названием «Рога и копыта». Работая в технопарке почти 15 лет, можно с уверенностью говорить, что это одна из наиболее эффективных инновационных инфраструктур. Очень жаль, что начав строить технопарки вместе с Китаем, мы выбрали не самый оптимальный путь. В Китае технопарки эволюционно превратились в особые экономические зоны, где выпускается продукция на десятки млрд. долларов США. Это результат последовательной государственной политики. У нас сначала создавали технопарки, потом инновационно-технологические центры, центры трансфера технологий, сегодня особые экономические зоны. Вообще говоря принцип «greenfield’a» (с чистого листа) достаточно спорен. Зачем выходить в чистое поле и тратить там миллиарды, когда в той же Москве стоят полупустые сотни крупных институтов с коммуникациями? Если вы говорите, что результаты этого института сегодня не востребованы, поменяйте тематику, переподготовьте людей. Все равно это гораздо дешевле, чем приходить в чистое поле и все делать по-новому. И когда это все будет? Самое главное, где брать человеческие ресурсы? Сейчас Дубна закладывает колоссальный IT-технопарк, но там людей нет. Санкт-Петербург уже отжал от себя все – в прошлом году впервые иногородних студентов в городе было больше, чем из города. Скоро будет принята программа по поддержке уже существующих технопарков и работающих не первый год. Такую поддержку можно только приветствовать. С моей точки зрения, инновационная система без льгот никогда не встанет на ноги, но льготы, в первую очередь, должны быть функциональные и ограниченные по времени. Человека ставят на крыло на уровне start up, неважно, где ты сидишь. Если ты занимаешься программным продуктом, сидишь ли ты в Дубне, Санкт-Петербурге, Челябинске – неважно где. Самое главное, что если ты выпускаешь наукоемкий продукт, ты должен обладать льготой независимо от того, где ты работаешь: в зоне, институте или технопарке. Другое дело, льгота не может быть бесконечной. Максимум два года, а после этого либо ты выходишь на такой уровень самоокупаемости, когда тебе льгота уже не нужна, ей должны пользоваться те, которые идут за тобой и которые тоже становятся на ноги, либо твоя продукция не востребована рынком. Тогда эта система будет работать. И последнее. В 2007 году начинается очередной, теперь 5-летний цикл в программах, направленных на формирование национальной инновационной системы. Эта пятилетка – решающая. Либо мы выстраиваем нормальную систему, либо в 2012 году, если не выстроим, не учтем все, что мы сейчас не дорабатываем, мы можем оказаться у разбитого корыта. Система должна работать, как сито, мы не должны пропустить ни одной разработки. Должен быть сформирован Институт независимой экспертизы, существовать мониторинг рынка и вполне нормальный законодательный механизм прекращения финансирования инновационного проекта, т.к. ни один эксперт не может дать 100% гарантии успеха, а рынок наукоемкой продукции изменяется практически полностью каждые 3-4 года.
/, 17.05.06/ |