От того, в чьих руках собственность, зависит и дальнейшая судьба научно-технической идеи и научной разработки

Для начала приведу пример, как действуют на рынке образования наши конкуренты. Направляясь на эту конференцию, я услышал по радио сообщение, что студенты Саратовского государственного университета на престижном конкурсе по программированию в Техасе заняли первое место. Приз за победу – грант на продолжение образования в одном из лучших университетов США. Приятно, конечно, что наши студенты побеждают в подобных конкурсах, но для нас это пиррова победа: мы потеряли, а наши конкуренты приобрели, в перспективе, лучшие российские мозги в области программирования, причем, совсем не дорого за них заплатив.

Досадно видеть, что Россия, когда-то – одна из ведущих держав в сфере науки и образования, сегодня шаг за шагом сдает свои позиции, теряет ученых, научные школы, целые направления фундаментальной и прикладной науки.

Изменить это положение можно только путем перевода экономики, науки и образования на рельсы инновационного развития. Рецепт, я считаю, сформулирован правильно - другой вопрос, как его реализовать. Это очень непростая задача. Я согласен с Владимиром Павловичем Тихомировым, ректором МЭСИ, что данная задача носит системный характер и многие ее элементы выходят за рамки собственно образования. Это – не столько внутриобразовательная задача, сколько – общественная, социальная.

Один из ключевых вопросов – инновационная инертность российской экономики, невосприимчивость ее к инновациям.

Представьте себе, что вы - владелец ресторана. Вы можете закупить самые свежие продукты, пригласить замечательных поваров, обеспечить великолепный сервис. Но если в ваш ресторан не пойдут посетители, то ваша «лавочка» рано или поздно прогорит.

Примерно также обстоит дело и с инновациями. Российской науке есть и сегодня что предложить, даже в условиях кризиса наработано немало. Но из того, что предлагается, не так уж много востребовано реальной экономикой. Здесь есть повод для размышления ученых, политиков и законодателей. В целом, экономический климат, который складывается в России, пока не очень благоприятствует инновационному развитию экономики.

Недавно я побывал в Новосибирске. Посетил там инновационные предприятия, находящиеся в Академгородке и успешно работающие как на российском, так и на зарубежном рынках. Руководители этих предприятий не сговариваясь заявили мне, что работать за рубежом значительно проще, легче и удобнее, чем в России. Потому что в России сохраняется высочайший уровень административного и коррупционного давления - это отмечали все. Административное хамство процветает на всех этажах власти. Хотя времена, казалось бы, поменялись, на предпринимателя по-прежнему смотрят как на врага народа и стараются всячески ограничить.

Полагаю, что и само российское образование сегодня не отвечает требованиям инновационного развития. Дело не в том, что мы отстали от Запада по каким-то образовательным программам. Существующий сегодня широкий обмен преподавателями и студентами говорит о том, что от Запада мы не очень то отстали, что там ситуация, близкая к нашей. Они решают во многом аналогичные проблемы.

Проблема в другом – в том, что образование отстало от требований жизни. Для того чтобы развитие экономики было инновационным, образование должно быть революционным. Такого революционного образования мы сегодня не имеем. Это должно быть образование методологическое, формирующее специалиста, обладающего прорывным потенциалом. Мы же во многом повторяем и накручиваем консервативные стереотипы, сложившиеся еще в советскую эпоху и лишь слегка расшатанные в переходный период.

Особенность текущей ситуации заключается еще и в том, что сегодняшний образовательный процесс протекает в условиях критической для России демографической ситуации. Уже в прошедшем году количество выпускников практически сравнялось с количеством мест в вузах. Но на рынке образования действует общий закон экономики - цену диктует дефицит. На приближающихся вступительных экзаменах вузы будут гоняться за выпускниками, соответственно, будут снижены требования, чтобы заманить их к себе. Это – основа для долговременного кризиса образования и снижения его качества.

Скажу прямо: меня удивила и разочаровала широко разрекламированная национальная программа по образованию. Она подготовлена в духе стереотипов прошедших лет и носит инерционный затратно-растратный характер: предусматривается открытие новых специальностей, создание новых образовательных центров… И это в условиях, когда действующие научные и образовательные центры переживают кризис, когда государство не в состоянии их профинансировать.

На мой взгляд, надо было бы поставить диаметрально противоположную задачу, а именно – планомерного сворачивания системы образовательных учреждений, ликвидацию избыточных, дублирующих, явно бесперспективных образовательных структур. Для того, чтобы это сокращение не превратилось на определенном этапе в обвальное разрушение системы образования с утратой даже того скромного потенциала, который есть сегодня. Повторяю: я за то, чтобы осмыслить процедуру сокращения образовательных структур вместо накручивания новых затрат, отдача от которых, с моей точки зрения, проблематична.

Во взаимоотношениях науки, образования и промышленности я бы констатировал еще одну проблему. Это – колоссальный разрыв между общественными ожиданиями, настроениями и потребностями промышленности. Экономика нуждается сегодня, прежде всего, в грамотных квалифицированных рабочих. У нас же за переходный период фактически утрачено уважение к честному труду, престиж рабочих профессий опущен до нуля. Молодежь считает крайней неудачей придти на рабочее место, все хотят быть экономистами, юристами, менеджерами, ну, в крайнем случае, охранниками. Никто не хочет идти в рабочие.

В результате уже сегодня мы имеем примеры, когда квалифицированного рабочего, выполняющего уникальную операцию, возят на самолете с предприятия на предприятие, чтобы он смог выполнить свою работу. Когда освоенные когда-то образцы новой продукции не могут запустить в серию, потому что нет квалифицированных рабочих.

Будучи в Казахстане, я столкнулся с такими примерами, когда родители продают имущество, продают скот, чтобы дать своему чаду высшее образование, сделать его экономистом или юристом. Проблем с этим нет – на рынке полно образовательных учреждений, которые предлагают, можно сказать, даже навязывают свои услуги. Только - плати. В результате «чадо» получает диплом в кожаной папке и замечательную шапочку с кисточкой - собственно, это все, что оно получает. Потому что его образование на рынке неконкурентоспособно, оно не отвечает уровню сегодняшних требований. В результате, люди теряют массу времени и сил, а поставленных целей так не достигают. С дипломом экономиста, юриста, молодой человек идет работать продавцом, официантом. Для него это – жизненная трагедия.

Одна из задач торгово-промышленных палат – отрезвить общество, показав реальную ситуацию, складывающуюся сегодня на рынке труда. Родители и выпускники школ должны точно знать, какое образование сегодня в цене и какие специальности перспективны, а какие – ведут в социальный тупик.

Во взаимоотношениях науки и бизнеса есть, разумеется, и позитивный опыт. Это – участие бизнеса в попечительских советах, создание собственных учебных заведений, передача имущества и финансовых средств для целей образования. Однако здесь нужна целенаправленная государственная политика, в том числе, в необходимых случаях, налоговые льготы. Законодательство не должно наказывать рублем тех, кто помогает образованию.

Совершенно отдельная тема, справедливо обсуждающаяся в последнее время – восстановление системы обучения на рабочих местах. Сошлюсь опять же на опыт Казахстана, где есть опыт заключения соглашений с продвинутыми в технологическом отношении фирмами на подготовку специалистов на рабочих местах. Прежде всего, речь идет о массовых рабочих профессиях. По договорам органы образования, муниципальные структуры возмещают предприятию часть затрат на подготовку специалистов. Я думаю, это позитивный опыт, к которому имеет смысл присмотреться и России.

Наконец, хотел бы сказать и о том, что сегодня, как раз в эти дни, обсуждается четвертая часть Гражданского Кодекса, посвященная вопросам интеллектуальной собственности.

В условиях интеллектуальной экономики, потребляющей знания, потребляющей информацию, интеллектуальная собственность имеет принципиальное значение. От того, в чьих руках собственность, во многом зависит дальнейшая судьба научно-технической идеи и научно-технической разработки.

Говорят, кто ошибается на первой пуговице, тот не застегнет камзола. Это – как раз тот случай, когда право собственности – первая пуговица. Чрезвычайно важно правильно определить право собственности на интеллектуальные продукты, особенно в тех случаях, когда творчество носит коллективный характер, осуществляется с привлечением государственных средств. Именно этот вопрос надо разумно решить сегодня, для того чтобы не упрекать впоследствии законодателя за очередную цепочку неэффективных правовых решений.

Как такового закона «Об интеллектуальной собственности» нет?

Да, такого закона нет. Но в России есть законодательство об авторских и смежных правах, патентный закон и ряд других нормативных правовых актов, защищающих интеллектуальную собственность. Так что правовой пустыней мы отнюдь не являемся. Четвертая часть Гражданского кодекса, если она будет принята, выступит в роли обобщающего документа, кодифицирующего все законодательство об интеллектуальной собственности.

Владимир Павлович Тихомиров говорил, что мы серьезно отстаем от Запада по уровню знаний. Он отметил также, что наши преподаватели в вузах отстают на восемь-пятнадцать лет при подготовке студентов. Это – тоже серьезная проблема?

Здесь возможны разные подходы и оценки. По моей информации, мы отстаем не от учебных заведений Запада, где тоже существует разный уровень образования. Мы отстаем от уровня требований и запросов научно-технической практики.

И в России, и на Западе всегда были и будут замечательные яркие представители в сфере образования. Не далее как вчера я был в Экспоцентре на Красной Пресне, где проходила выставка по кадровому менеджменту. По этой проблеме выступали с лекциями несколько зарубежных специалистов, собравших вокруг себя заинтересованную профессиональную аудиторию. Уверяю вас, было на что посмотреть и что послушать: каждая лекция - замечательный, яркий образовательный спектакль. С четко выверенным содержанием, с активным использованием средств мультимедиа. И у нас есть такие преподаватели. Средний уровень России и средний уровень Запада в сфере образования, на мой взгляд, вполне сопоставимы. Другое дело, что и у нас, и у них средний уровень сегодня никого не устраивает.

Можно подробнее рассказать про административные барьеры, про очень сильную коррупционную составляющую? Пока столько у нас чиновников, которые позволяет себе хамство – сколько же можно такое терпеть? Что можно предпринять в этом плане, потому что это отмечают практически все. Когда иностранцы говорят про инвестиционный климат, в числе причин, по которым инвесторы не идут в Россию, они, прежде всего, говорят про нашу коррупцию.

Вспомним известную поговорку: не надо бороться за чистоту, надо регулярно подметать улицы. В этом вся проблема. У нас широковещательно объявлено о борьбе с коррупцией, но реальной борьбы на самом деле нет. Бездействует закон, бездействуют правоохранительные органы. В результате коррупция безнаказанно расползлась по всем этажам власти, начиная с самых высших, и заканчивая нижними.

Что произошло за эти годы? Можно называть это – издержками реформы, трудностями переходного периода, но факт налицо. Россия сегодня – одна из самых коррумпированных стран. Об этом говорят международные исследования. Плюс к этому - доставшиеся нам в наследство от предыдущего периода тяжеловесные сложные административные процедуры, определенная инерция мышления.

Буквально на днях обсуждался проект закона об инновациях, подготовленный Министерством образования и науки РФ. Закон готовили, с моей точки зрения, грамотные специалисты, знающие свое дело, но и у них проявилась инерция мышления – стремление создать громадную сложную систему регистрации инновационных продуктов, создать систему регистрации инновационных договоров. Зачем это нужно? А чтобы чиновнику было удобнее. Участники обсуждения этого проекта дружно восстали против подобного замысла, заявив, что государство хочет вбухаться в очередную бюрократическую регистрационную систему. Нужно искать другие точки приложения силы, а не накручивать по инерции регистрационные и контрольные процедуры. Подобные методы управления себя изжили, нужно искать способы управлять процессами современно, рыночно, экономически. Прежде всего – рублем, налоговыми ставками, дифференциацией таможенных платежей. Вот реальные средства влияния в руках государства, а не регистрация, контроль, учет, запрет - которые, конечно, в разумной мере тоже необходимы, но не являются панацеей.

Сейчас активно вокруг вузов за рубежом стали образовываться своего рода «наукограды». Известны примеры Южной Кореи, Финляндии и других стран, когда с выпускниками, которых готовят так, что они могут сразу самостоятельно выдавать новые идеи, объединяются представители крупнейших корпораций (Hitachi, Nokia и т.п.). И это дает толчок развитию и появлению различных инновационных продуктов. Как можно перенять этот опыт и внедрить подобное у нас?

Я вернусь к тому, с чего мы начали наш разговор. Если будет заказ, если будет запрос со стороны бизнеса – общество и наука на этот запрос откликнутся. Пока мы определили для себя очень узкую убогую ячейку – быть поставщиками энергетических ресурсов, производителями относительно простой технической продукции второго-третьего поколений. Тогда как Запад реально переходит к производству продукции качественно нового технологического поколения.

Нужно ли замахиваться на грандиозные результаты? Прежде всего, необходимо трезво оценить свои возможности. Большая наука – большие затраты, которые не каждой стране по карману. Сегодня ни одна страна не в состоянии быть лидером по всем направлениям науки и техники. Ожидать, что бизнес восполнит дефицит ресурсов и профинансирует фундаментальные разработки, наши умирающие научные школы – большая наивность. Необходима целенаправленная государственная политика и понимание того, что это – необходимое решение, необходимый вклад в будущее. Страна нуждается в разумной, продуманной политике государства в сфере науки и образования. К сожалению, я пока такой политики не вижу.

/Opec.ru, 15.05.06/