В критический для выживания науки в России период важно детальнее разобраться, что же мешает вовлечь инновационный потенциал науки в экономику. Это особенно актуально сейчас, когда государство «захотело сделать как лучше» и даже выделило существенные деньги для этой цели. Речь идёт о прорывных наукоёмких технологиях, на которых основана современная технологическая цивилизация и её прогресс. Именно с такими технологиями Россия со своими до сих пор сохранившимися традициями и развитой инфраструктурой фундаментальной науки имеет потенциал занять достойное место в мировой экономике. Ключевую роль в экономической реализации этого потенциала должны сыграть не ученые и не государство, а частные предприниматели, делающие бизнес на инновационных технологиях. Именно они сделали реальной современную технологическую цивилизацию, ученые создавали только возможности для неё. Каждый предприниматель движим только всепоглощающим стремлением раскрутить своё дело, с тем чтобы сделать максимально возможную прибыль на своём инновационном продукте. Это происходит в условиях жесткой конкуренции за покупателей и их деньги. Организация вместо самоорганизации Западная цивилизация, в котором мы живём, возникла как результат самоорганизации деятельности множества (это принципиально важно) частных предпринимателей. Капиталистическое государство с его законодательными структурами всегда располагалось «сбоку» от этого базового экономического процесса (а не над ним), адаптивно создавая благоприятные условия для деятельности предпринимателей. Развитие такой инновационной, принципиально капиталистической, экономики в России сейчас сдерживается отсутствием стимулов и условий для появления основной движущей силы – предпринимателей. Причина этого, общая для всех частных предпринимателей, в том, что российское государство (как ранее социалистическое, так и всё более похожее на него нынешнее) традиционно располагается над экономикой, директивно навязывая ей организацию, управление сверху вместо самоорганизации снизу. Оно организовало, как ему было удобно, и тот своеобразный «суверенный» капитализм с «ну очень крупными» капиталистами-олигархами, которые получили свои природно-ресурсные наделы «на кормление» фактически «по талонам в спецраспределителе народного достояния». Зато объектов управления считанное количество (много меньше, чем бояр в своё время) и вертикальному государству посильно их организовать и держать под контролем. Что касается благоприятных условий для появления в России класса частных предпринимателей, то ведь их нужно много мелких и очень активных. Капитализм должен прорасти в народ, разбудить частную инициативу снизу. А это большая головная боль для директивного государства: их организовать («построить»), в принципе, нельзя. Как отмечалось выше, они могут только самоорганизоваться в открытой рыночной экономике. При этом для быстрого экономического роста станет абсолютно необходимой демократия, причем реальная - не игра слов. В этом случае государству пришлось бы слезть с командных высот над экономикой и занять свою необходимую регулирующую позицию «сбоку» от неё. Предпринимателям, которые захотят построить инновационный бизнес на результатах науки, непросто вдвойне. Их активная деятельность создаёт дополнительные хлопоты не только для государства, но и для вложенной в него ещё одной вертикальной структуры - Российской академии наук. Она в своё время была одним из наиболее эффективных социалистических институтов (нужно признать, что это было золотое время для науки) и сохранилась до сих пор практически в первозданном виде. Этот социалистический научный монолит не растворяется в капитализме с его частным предпринимательством и даже плохо смешивается с ним. Эта структура не вписывается никак даже в российский государственный капитализм и держится пока только на истощающемся административном ресурсе. «Практические люди» уже давно зарятся на её недвижимость. И если РАН не перестроится с учетом новой реальности, то ей будет очень трудно выжить в своих быстро растущих в цене помещениях. Конечно, государство могло бы передать (продать) эту интеллектуально-ресурсную отрасль, как ранее природно-ресурсные, в качестве «надела» одному из олигархов. И нет хлопот... А что? Этот кусок не крупнее, чем ранее оприходованная алюминиевая промышленность, например. Тем более, что один олигарх, выходящий сейчас из природно-ресурсного бизнеса, явно имеет растущий интерес к наукоёмким инновационным проектам. Следует отметить, что интеллектуальный ресурс имеет максимальный экономический и экспортный потенциал, но намного более трудоемок в подготовке конечного продукта. А сейчас в России – время быстрой распродажи сырья. Кому что нравится Необходимые для создания инновационных прорывных технологий частные предприниматели не вписываются не только в структуру РАН, они трудно смешиваются с самими учеными: интересы ученых и предпринимателей часто даже антагонистичны. Настоящие ученые, около которых только и могут встречаться «семена» прорывных технологий, мягко говоря, не очень уважают предпринимателей (задающее пока тон в науке социалистическое поколение воспринимает их как своего рода махинаторов). Они нацелены на удовлетворение собственного любопытства: это их движет, этому они с удовольствием посвящают свою жизнь. Когда не хватает казенного счета, они делают это на свои кровные (например, могут даже продавать бананы, чтобы купить необходимый жидкий гелий). Ученый все время бежит вперед, ему некогда остановиться в научной гонке. Предпринимателю же для создания инновационного продукта, наоборот, необходимо остановить мгновение и, опираясь на уже наработанное знание, построить надежную технологию. Для этого ему нужно авторское соучастие ученого, который должен на время оторваться от научного поиска. В такой ситуации наилучший, но не часто встречающийся вариант - когда у самого ученого оказывается талант предпринимателя, и он сам загораетсятся желанием раскрутить свою научную находку до инновационного продукта на мировом рынке. Но таких «выскочек в бизнес» не любят в научной среде и стремятся раскулачить и на уровне института, на уровне Академии и, конечно, государства. При существующей научной организации создать бизнес мало кому удается, а другие, только представив всё это, не хотят даже думать о предпринимательстве. Следует отметить, что ученому, конечно, очень хотелось бы видеть результат своей науки на мировом рынке в явном виде, а не как сейчас гордиться «со слезами на глазах» тем, что в импортируемых в Россию приборах зарубежных фирм воплощены его опубликованные и доложенные на международных конференциях научные результаты. В этом смысле ему обьективно по пути с частным предпринимателем на мировой рынок. Как же быть? Менять организацию науки. Государство должно финансировать только фундаментальную науку, как источник инновационных технологий, и поисковые прикладные НИР, необходимые для оценки рыночной перспективности научных результатов. Далее, основные научные институты должны создать на части своих площадей технопарки для частных инновационных фирм, в первую очередь, для бизнес-раскрутки, то есть, внедрения инновационных находок своих научных сотрудников. Это должны быть настоящие работающие фирмы (не те формальные , создание которых поставлено сейчас на поток для получения предпринимательских грантов). Фирмы должны быть принципиально независимыми от базового института и за все должны платить сами: за помещение, использование необходимого оборудования, консультации и др. За тем, чтобы все было разумно и сбалансировано, присмотрит сильно мотивированный частный предприниматель, а ему не дадут расслабиться частные инвесторы. Речь идёт о прорывных технологиях. Их можно довести до качественного продукта только в развитой мировой высокотехнологичной инфраструктуре, которой, к сожалению, нет пока в России. Так что российский интерес - не замыкаться внутри, а проращивать семена своих инновационных технологий в плодотворной почве мирового рынка. В отличие от государства, для частных предпринимателей нет ограничений для работы на нем. Главный и единственный критерий отбора – конкурентоспособность самого инновационного продукта. Так что создаваемые фирмы должны развиваться в жестких конкурентных условиях с ориентиром только на мировой рынок (российский рынок тоже входит в него, пока, к сожалению, как небольшая часть). В течение первого года фирма должна подать патент (российский и конвенционную заявку в Европейское патентное бюро), изготовить несколько действующих демонстрационных образцов с впечатляющими параметрами по отношению к мировым аналогам, и организовать их показ за рубежом. При успехе нужно подготовить бизнес-план и создавать соответствующую фирму за рубежом в стране с высоко развитой технологической и рыночной инфраструктурой для проведения ОКР. Изначально созданный в России её филиал будет осуществлять НИР- поддержку этой разработки нового рыночного продукта. После разработки фирмой нового инновационного продукта и подготоки рынка для него, производство может быть организовано по всему миру, где это экономически осмысленно, в том числе, конечно, в России. Российские ученые и предприниматели – сильные игроки и при равных условиях конкуренции в открытой экономике у них высокие шансы быть среди мировых лидеров. Вместо этого пока доминирует стремление развивать российский «суверенный» капитализм, опять в отдельно взятой стране. Мы ведь уже стремились построить коммунизм в масштабе всего мира. Почему же сейчас не подключиться в глобальном масштабе к строительству оказавшегося более эффективным для трудящихся капитализма, не теряя при этом своей самобытности, как это делают Китай и Индия? Автор: Эдуард Годик, доктор физико-математических наук, консультант по инновационным технологиям По материалам |