| — считает Сергей Кириенко, полномочный представитель президента в Приволжском федеральном округе - Сергей Владиленович, вы на венчурной ярмарке в Перми просто светитесь оптимизмом. Какие для этого основания? — Инвестирование в инновационную сферу экономики становится модным. Прежде всего потому, что здесь ожидаются большие прибыли. Кроме того, есть достойные предложения, проекты. В конце концов, это престижно. Представляете, бизнесмена спрашивают: чем занимаешься? А он в ответ: не купи-продай, а инновационное венчурное инвестирование. Звучит достойно. — Да, красиво. Но только этим деньги не привлечешь. Кому выгоден венчурный бизнес в России? — В качестве инвесторов выступают крупные компании, которые занимаются диверсификацией своего бизнеса и выделяют определенные средства на эти программы. Есть и компании, для которых инновации служат не просто объектом инвестирования свободных средств, не имеют собственно коммерческого значения, для них это средство резкого повышения эффективности прямой деятельности. Например, Вячеслав Синюгин (заместитель председателя правления РАО ЕЭС — Ред.) сообщил мне, что приглядел здесь технологию теплоизоляции труб для ЖКХ, И третья важная составляющая — большое количество некрупных частных предприятий. Запросы компаний — участников выставки выросли по сравнению с уровнем прошлогодней ярмарки в Санкт-Петербурге. Тогда объем запрашиваемых инвестиций был на уровне 200 — 300, ну 500 тысяч долларов. Сейчас меньше миллиона трудно найти. Тем не менее пороговое значение не высокое. Оно вполне приемлемо для средних частных инвесторов, которые заработали на первой волне развития бизнеса в России и теперь понимают, что надо куда-то конвертироваться. — А как насчет средств населения? Не напрямую, конечно (если не иметь в виду немногочисленных бизнес-ангелов), а через банки, пенсионные фонды, страховые компании. — На ярмарке присутствуют представители компаний, управляющих счетами пенсионных фондов. Мы ведем с ними переговоры: ребята, приезжайте. Они отвечают: не имеем права вкладывать в инновации, это рисковый бизнес. Мы парируем: вы не вкладывайте, вы присматривайтесь. Законодательство будет смягчаться, и такое право появится. Для системы инвестиционных фондов и банков, располагающих средствами населения, вложения в инновации должны быть достаточно интересными, поскольку это высокодоходный бизнес. Немаловажно и то, что президент настроен на упреждающее обеспечение развития инновационной экономики, то есть государство готово принимать активное участие в создании соответствующих условий и инфраструктуры. Это однозначный сигнал инвесторам. — Почему же тогда западный капитал до сих пор инертен? — Он не инертен, посмотрите на количество иностранных компаний на этой ярмарке. Но есть простая истина — иностранный капитал никогда не будет открывать нам новые рынки. Его логика прозрачна: если внутренний инвестор не торопится вкладываться в инновационный бизнес, то и мне рисковать незачем. Зарубежные инвесторы видят по опыту российских компаний, что сейчас заманчивее и проще снять рентабельность на нефти, газе, то есть на очевидных преимуществах. Но повышение инвестиционного рейтинга России подталкивает зарубежных инвесторов к размышлениям о том, куда в этой стране вкладывать деньги. Мы им указываем — огромным инвестиционным потенциалом обладают российские регионы. Поведение пермских инвесторов, вкладывающихся в местные инновационные проекты, — знак зарубежным инвесторам. Мне кажется, тот, кто первым придет в регионы, имеет большие основания прорваться вперед. — При этом зарубежные, да и наши инвесторы пеняют на несовершенство законодательства, например, в области налогообложения, защиты прав на интеллектуальную собственность. — Есть такая проблема. Однако у нас по любому поводу начинают обсуждать несовершенство законодательства. Пора в рамках существующего что-то предпринимать. По моему опыту общения с инвесторами, проблема не в том, что закон мешает, а в том, что большая часть наших интеллектуальных проектов не доведена до уровня коммерческого предложения. Они встретиться не могут. Мы отобрали на ярмарку всего 55 проектов, а в потенциале их тысячи. Потому что каждый научный коллектив имеет десятки наработок, но они близко не готовы к тому, чтобы предлагать их инвесторам. У них есть какое-то открытие, проектное решение, в лучшем случае патент. И ноль коммерческого предложения. Вот эта первая стадия — коммерциализация предложений российской науки — в полном провале. Нет соответствующей инфраструктуры. Мы к этому только-только приступаем. Источник: |