Российский бизнес пока только готовится использовать отечественный научный потенциал

Министерство Торговли и Промышленности Великобритании опубликовало доклад, в котором приведены данные за 2006 год по объемам средств, затраченных коммерческими структурами на научно-исследовательские работы. Согласно этим цифрам, немногим менее половины общемировых затрат на эти цели – 41,3% принадлежит американскому бизнесу. Ближайший преследователь США в сфере затрат бизнеса на научные исследования - Япония (19,5% от общемировых затрат). В десятку наиболее активных на этом поприще стран также входят Германия (10,3%), Франция (5,7%), Великобритания (5,3%), Швейцария (3,6%), Южная Корея (2,9%), Нидерланды (2,2%), Швеция (1,7%) и Финляндия (1,3%). На долю всех остальных государств мира приходится лишь 6,2%.

По данным британцев, наиболее значительные средства вкладываются в разработку новой техники, медикаментов, автомобилей, электроники и программного обеспечения. В первую десятку компаний, которые в 2006 году потратили наибольшее количество средств на науку и инновации, вошли: Ford (производство автомобилей, США), Pfizer (фармацевтика, США), General Motors (производство автомобилей, США), Daimler Chrysler (производство автомобилей, Германия), Microsoft (программное обеспечение, США), Toyota (производство автомобилей, Япония), Johnson&Johnson (фармацевтика, США), Siemens (электроника, Германия), Samsung Electronics (электроника, Южная Корея) и GlaxoSmithKline (фармацевтика, Великобритания). Ни одна из российских кампаний не вошла даже в первую тысячу фирм, обладающих крупнейшими бюджетами научных исследований.

Российский бизнес неохотно вкладывает деньги в науку. В среднем отечественные компании тратят на научные разработки заметно меньше 1% оборота. Для сравнения - американцы вкладывают в НИОКР в среднем 3-4% от оборота, китайский бизнес — 3%, а европейский — 7-10%. По итогам опроса Межведомственного аналитического центра, две трети российских предприятий либо вообще не занимаются инновационной деятельностью, либо делают это от случая к случаю. Лишь 3,6% компаний тратят на НИОКР 10% собственной выручки. Наиболее наукоемкие отрасли, по данным центра — машиностроение (2,4% выручки расходуется на инновации), металлургия (2,2%) и химическая промышленность (1,94%). Как правило, это крупные компании с численностью более 1000 человек. Неохотно финансируют научные разработки предприятия обрабатывающей промышленности – в среднем в этой отрасли на инновации уходит 0,4% выручки. Половина из предприятий обрабатывающей сферы вообще не тратятся на НИОКР и только у 20% эти расходы превышают 1 млн. руб. в год. Российские эксперты объясняют сложившуюся ситуацию недостатком средств у предприятий бюрократическими препонами, отсутствием правильной налоговой политики, старым образом мышления менеджмента.

Однако пока отечественный бизнес пытается осознать важность научных разработок и изыскать средства на поддержку НИОКР, интерес к нашим ученым активно проявляют зарубежные компании. Пресс-служба Дальневосточного государственного технического университета сообщает об очередной деловой встрече с представителями японской компании «Мицуи и Ко Лтд». Японские гости провели презентацию торговой компании и входящего в нее Института стратегических исследований. Занимаясь развитием нового бизнеса, сотрудники этого института планируют наладить деловые отношения с учеными из Дальневосточного государственного технического университета. На недавно прошедшем в Петербурге «круглом столе» с участием представителей университетов и западного крупного бизнеса председатель одного из крупнейших мировых нефтяных концернов в России Крис Финлейсон сообщил, что в текущем году компания заложила в своем бюджете на исследовательскую работу 750 миллиардов долларов, на 50% больше, чем в прошлом году. Бизнесмен отдает себе отчет в том, что траты это серьезные, однако отмечает, что в современном бизнесе иначе невозможно выдержать конкурентную борьбу. При участии иностранцев в Санкт-Петербургском государственном университете был создан Геофизический центр. Его оснастили компьютерной техникой, необходимой для сложнейших расчетов, и подписывают договоры на выполнение тех или иных работ. За четыре года, по словам руководителя центра, проректора по научной работе СПбГУ Владимира Трояна, было выполнено восемь проектов в среднем на 40 тысяч долларов каждый. В работу вовлекли не только ряд профессоров и доцентов с факультетов физики, математики и механики, геологии, но и более двух десятков аспирантов и студентов. Каждый из них за выполненную работу получал зарплату, в несколько раз превышающую его стипендию или академическую ставку. Представители нефтяного концерна заявили, что российские разработки активно внедряются в жизнь. И они готовы расширять такого рода работу. К проектам уже привлекают Математический институт имени Стеклова, и собираются подключить Горный. При этом, по утверждению Владимира Трояна, до того, как завязать контакты с иностранцами, они предлагали те же идеи нашим нефтяникам. Однако те отказались, поскольку не увидели немедленной отдачи.

Насколько скоро российский бизнес не только будет говорить о необходимости поддержки научных исследований, но и реально станет выделять на НИОКР достойную часть своей выручки – неизвестно. Возможно, этому будет способствовать недавно данное президентом страны на заседании совета по науке, технологиям и образованию поручение правительству серьезно снизить налогообложение инновационной деятельности.

По материалам "Альянс Медиа", Российской газеты, Ведомостей

Проблему взаимодействия отечественного бизнеса и науки комментируют наши эксперты

Дьяченко Олег Георгиевич - начальник отдела инновационной деятельности и трансфера технологий Управления инновационной политики и организации инновационной деятельности МГУ, директор Центра трансфера технологий МГУ. Кандидат химический наук, автор более 60 научных публикаций.

Можно прогнозировать рост инвестиций бизнеса в науку, хотя он не будет резким и значительным. Но он возможен только в том случае, если ученые покажут реальную отдачу от тех денег, которые российский бизнес уже потихонечку вкладывает в них. Если же ничего не изменится, крупные фирмы по-прежнему будут рассматривать это как своего рода благотворительность. Бизнес, вкладывая в науку, хочет получить ответ на конкретно поставленные вопросы и решить конкретные задачи. Если нужно понизить содержание железа в минеральных удобрениях, нужно, чтобы за эти деньги понизили содержание железа в минеральных удобрениях, а не провели комплексное исследование, выясняя, что там с этим железом происходит. Но, на мой взгляд, уже появляются первые очень перспективные проекты. Создание совместных проблемных лабораторий - это даже не ростки отраслевой науки, а уже решение конкретных проблем. На мой взгляд, будущее за такими лабораториями, такими центрами, которые на том же западе очень часто создаются для решения конкретных задач на вполне ограниченный промежуток времени.

Дмитрий Княгинин -- генеральный директор Национальной сети бизнес-ангелов «Частный капитал».

Можно ожидать оживления в отношениях науки и бизнеса. Стимулировать вливание денег частного бизнеса в наукоемкий сектор экономики может умение ученых выгодно представить свою разработку, улучшение ситуации с патентной защитой. Часто есть хорошие идеи, но нет профессионалов, которые будут реализовывать сам проект, Однако можно отметить позитивные изменения в решении этой проблемы: создается много венчурных фондов, создаются компании, которые смогут довести проект до стадии производственной реализации.