Переход к инновационной стратегии научно-промышленного развития страны представляется сегодня безальтернативным решением для сохранения России в числе развитых государств. Сегодня стало очевидным, что положенный в основу реформирования страны антикоммунизм не мог и не может служить ни идеологической основой общественных преобразований, ни методом технологической модернизации страны. Истинный смысл новой экономики, как свидетельствует мировой опыт, заключается не в самоцельной приватизации и не во внедрении рыночных отношений в «тело» каждой производственной операции, а в смене технологического уклада, развитии наукоемкого производства и информатизации общества К началу экономических реформ 90-х годов Россия была не развивающаяся аграрном страной (для которых и составлены программы МВФ), а про-мышленно развитая держава, достаточно успешно решившая задачу индустриализации еше в средние минувшего столетия. Но в последней четверти XX века страна не смогла найти достойного ответа па исторический вызов новой экономики — экономики знаний. Поэтому жестко организованная и иерархически выстроенная индустриальная модель социализма проиграла не классическому индустриальному капитализму, а набирающему силу интеллектуальному капиталу постиндустриальных обществ Из сказанного следует, что целями и смыслами социально-экономических преобразований в нашей стране может и должна быть технологическая модернизация России с переходом к постиндустриальным формам хозяйственной деятельности. Рыночные же механизмы играют инструментальную роль в достижении названных содержательных целей, которые напрямую не связаны ни с идеологиями, ни с социально-политическими формами организации общества. Указанное замечание имеет особое значение в нынешних условиях, когда глубокие исследователи современных обществ все настойчивее обращают внимание экономистов и политиков па глобальное нарастание процессов деструкции таких традиционных капиталистических институтов как собственность, стоимость и рыночная самоорганизация. И еще одно принципиальное замечание для понимания сути стоящих перед страной проблем. Так уж сложилась историческая судьба России, что ее самый качественный интеллектуально-кадровый потенциал сконцентрировался в оборонно-промышленном комплексе (ОПК). Характер чрезмерно милитаризированной советской экономики объективно выдвинул крупномасштабную конверсию на роль ведущего направления экономического реформирования страны. Однако идея талантливого отечественного экономиста Ю. Яременко о трансформации военно-промышленной мощи России в источник ее экономического развития не была реализована, что привело страну в структурную ловушку. Примитивное же "освобождение" от государственного контроля низкокачественного в технологическом и интеллектуально-кадровом отношении гражданского сектора с постановкой рыночных идей на службу корыстным интересам новых собственников, не отягощенных ни производственно-технологическим опытом, пи трудовой аскезой, ни веберовской этикой капитализма, привело к формированию примитивной и криминализированной экономической среды. Но без ввода в действие качественных ресурсов ОПК другого результата трудно было ожидать. Приватизация за бесценок значительной части государственных предприятий финансово- спекулятивным капиталом, не вложившим, да и не намеревавшимся, по большому счету, вкладывать деньги в развитие технологий, не способствовала повышению рыночного спроса на НИОКР и появлению альтернативных государству источников финансирования. Новая политическая и бизнес-элита не поддержала ни одного нового крупного научно-технического проекта, а старые пустила на самотек. А для извлечения новыми хозяевами экономики страны прибыли из оружейного экспорта оказалось достаточным простого паразитирования на созданном ранее технологическом заделе и государственных инвестициях. Благоприятная внешнеэкономическая конъюнктура позволила российскому государству решить тактические проблемы формирования и исполнения федерального бюджета, а также своевременной выплаты внешних долгов. Но объективный анализ складывающейся в России ситуации с позиций экономики знаний не позволяет воспринимать происходящие сегодня отдельные улучшения экономических показателей в качестве доказательства правильности научно- промышленной политики государства. Угрожающими темпами разрушается созданная прежними поколениями промышленная база, инфраструктура экономики страны и жизнедеятельности населения. Россия, по данным Мирового банка, скатилась на 58 место (из списка в 75 оцениваемых стран) по показателю текущей конкурентоспособности и имеет тенденцию к опусканию на 63 место к 2005 году. Но этим не исчерпывается перечень проблем и опасных тенденций. Непосредственно связанные с высокотехнологичным оборонным производством специалисты видят основную проблему нынешнего ОПК не только и не столько в плачевном состоянии его производственных мощностей, сколько в резком ослаблении кадрового и интеллектуального потенциала. Ведь для строительства корпусов и приобретения новых технологий достаточно простого привлечения финансовых ресурсов, а для формирования корпуса квалифицированных кадров необходимы долгосрочные инвестиции в образование и десятилетия на их "выращивание". К сожалению, и новая бюрократия, пришедшая к управлению страной в 2000 году, не предпринимает реальных шагов по преодолению деградации научно-промышленного комплекса. Появились и некоторые новые отрицательные моменты. Слабо регламентированный институт интеллектуальной собственности стал использоваться в качестве дополнительного средства передела материальной собственности. Реальные же проблемы ОПК и задачи коммерческой реализации ценных знаний в результате подобных навязчивых действий административной бюрократии не решаются. Зато в полной мере дискредитируется сам институт интеллектуальной собственности, являющийся важным инструментом обеспечения перехода страны на инновационный путь развития. Многие государственные институты и конструкторские бюро влачат сегодня жалкое существование, и это прямое следствие неквалифицированного менеджмента при отсутствии внятной политики государства, являющегося их главным собственником. Единственным рациональным действием рачительного собственника в данной ситуации было бы не проведение инвентаризации результатов НИОКР с фискальной направленностью, а осуществление технологического аудита, предусматривающего комплексную оценку интеллектуальных ресурсов НИИ и КБ с капитализацией их коммерческого потенциала и оказанием содействия по рыночной реализации ценных знаний. Дело это, конечно же, сложное, долгое и не предполагающее быстрого перераспределения материальных ценностей, а потому для нынешнего чиновничества малоинтересное. Но другого пути эффективного участия государства в решении проблем активизации интеллектуального потенциала пока не просматривается. Сегодня становится все более очевидным, что проводившийся ранее и продолжающийся поныне путь экономического развития за счет форсированного потребления массовых низкоуровневых ресурсов ведет страну в тупик с неизбежным финалом — углублением экономического, сырьевого, экологического и социального кризиса. Альтернативой является переход к инновационной стратегии развития. Роль научно-технического прогресса для современных экономик сегодня не вызывает сомнений у серьезных специалистов: его вклад в экономический рост наиболее развитых стран составляет до 90%. Ставка на развитие высокотехнологичных производств может обеспечить продвижение экономики страны вперед за счет повышения национальной конкурентоспособности и стимулирования нового качества роста. Но интересы правящей в стране экспортно-сырьевой олигархии воспроизводятся на политическом уровне в виде форсированного потребления низкоуровневых (по технологической шкале) ресурсов России и блокирования развития производительных сил новой экономики. Поэтому президентский импульс по переходу на инновационный путь развития страны оказался погашенным в полном соответствии с классическим пониманием социально-политической сущности правительства как управляющего делами господствующего класса. Ведь переход к активной научно-промышленной политике актуализирует необходимость поиска финансовых ресурсов для инвестирования в технологическую модернизацию национальной экономики. А это требует нарушения статус-кво, что чревато серьезным конфликтом государственного руководства с нынешними хозяевами жизни. Поскольку весьма слабые сегодня силы "новой экономики" могут оказать правительству только морально-политическую поддержку в вопросе создания механизма перетока финансовых ресурсов в развитие высокотехнологичных и наукоемких производств, то и его любовь к сфере высоких технологий носит пока платонический характер. Отсюда двойственность позиции политического класса по отношению к проблеме разработки и реализации научно-промышленной политики. Проекты документов по этой теме еще только разрабатываются, а сомнения в необходимости такой политики и целесообразности государственной поддержки наукоемкого сектора экономики уже тиражируются в экономической литературе. Вновь пускаются в ход аргументы о всемогуществе "невидимой руки" рынка и нецелесообразности нарушения естественного хода экономической жизни. Позиция государства, как главного предъявителя спроса на высокие технологии и единственного социального института, способного изменить положение дел с развитием научно-технической сферы страны, имеет особое значение в решении проблемы эффективного встраивания ОПК в нынешнюю социально-экономическую реальность. Но этого пока не происходит. После того, как произошло растранжиривание двух третей национального богатства, государство уподобилось королю Лиру, уповающему на "патриотическую сознательность" новых собственников. Крупный национальный капитал, сформировавшийся на далеких от цивилизованных норм "залоговых аукционах" и технологически низкой сырьевой промышленности, скорее добавляет проблем российскому государству, чем помогает ему в их решении. Становится все более очевидным, что эффективное использование потенциала ОПК путем перехода к инновационной стратегии развития при дальнейшей "неприкасаемости" политических и экономических элит практически невозможно. И тем не менее, промышленная политика, несмотря на столь неблагоприятную для ее разработки и реализации социально-экономическую и политическую ситуацию, остается императивом прогрессивного развития российского общества. Есть еще одно принципиальное обстоятельство, на которое хотелось бы обратить внимание читателей: переориентация экономического курса на стимулирование инноваций, невозможна без соответствующей социальной политики, обеспечивающей формирование продуктивно- творческого человека, как главного ресурса современной экономики. Но такая переориентация должна сопровождаться масштабными программами образования и государственными капиталовложениями в информационно-технологическую инфраструктуру. В конечном же счете от экономических реформ не следует ждать чудес до тех пор, пока результаты преобразований не воплотятся в изменения социальной структуры российского общества и выведение на верхние сту пени социальной иерархии его самых достойных созидательно- творческих сил. По моему глубокому убеждению, они и только они в состоянии сформировать прогрессивный вектор развития страны и увлечь за собой своей активностью российское общество. Без решения этой социально-политической и культурной задачи нам не помогут сами по себе ни законы, ни институты, ни механизмы, ни формы общественного устройства, ни Бог, ни царь и ни герой. В этом и состоит главная мысль прежнего и сегодняшнего моего выступления по проблеме научно- промышленной политики. Рубанов Владимир Арсентьевич, Действительный государственный советник Российской Федерации 1 класса |