| Политики заявляют о том, что Россия переходит на инновационный путь развития, строит экономику знаний. Но до сих пор законодательство в области инновационной сферы пестрит огромными дырами. В Советском Союзе единственным собственником было государство. В результате рыночных реформ начала 1990-х годов в новой России стремительно развивался частный сектор экономики. Новая правовая ситуация потребовала реформы российского законодательства в области интеллектуальной собственности. В результате были приняты законы, регулирующие отношения в сфере авторских прав и промышленной собственности. Новое российское законодательство исходит из принципа приоритета прав автора и доминирования частноправового интереса. Его направленность соответствует общим международным правовым тенденциям, нашедшим отражение, в частности, в "Соглашении по торговым аспектам прав интеллектуальной собственности", заключенном большинством стран мира в рамках ВТО в 1986 году. Но даже после завершения первого этапа реформы российского законодательства в области интеллектуальной собственности осталось много вопросов, связанных с правами на открытия, коммерческую тайну и ноу-хау. И хотя в Гражданском кодексе было упоминание только о коммерческой тайне и ноу-хау, этого явно мало. Забегая вперед, напомню, что пробел частично удалось восполнить только в 2004 году, когда был принят Федеральный закон "О коммерческой тайне". Возникла странная ситуация. Новое российское законодательство, признавая за физическими и юридическими лицами исключительные права на объекты интеллектуальной собственности, лишало этого права государство. Можно даже сказать так: отсутствие у государства возможности быть обладателем исключительных прав на эти объекты никак не сказывалось на развитии инновационных процессов в стране, но при этом негативно проявилось в ходе массовой приватизации. Реакция была молниеносная. В начале 2000-х годов Правительство предложило поправки к законодательству об интеллектуальной собственности. О цели поправок легко догадаться. Государство должно было получить исключительные права на весь комплекс результатов интеллектуальной деятельности, создаваемый научными организациями, которые получали бюджетное финансирование. Начались горячие дискуссии, после обсуждений поправок в Госдуме проблема была решена в пользу более взвешенной концепции. - Суть ее в следующем. Исключительные права на результаты интеллектуальной деятельности возникают у государства лишь в том случае, если это прямо предусмотрено контрактом на выполнение научных и научно-исследовательских работ для государственных нужд. Если заказчик не воспользовался своим правом, в частности не запатентовал научные результаты в течение шести месяцев с даты информирования его разработчиком о полученных результатах, разработчик может оформить патент на себя. При закреплении за исполнителем исключительных прав госзаказчик может требовать, чтобы исполнитель предоставил указанному им лицу лицензию на выпуск продукции или выполнение работ, необходимых для государственных нужд, - говорит директор Института государства и права РАН доктор юридических наук Андрей Лисицын-Светланов. Видно, что основной итог первого этапа пересмотра, сложившегося в 1990-е годы, законодательства об интеллектуальной собственности - облеченное в правовую форму заявление государства о своем намерении быть участником отношений, связанных с созданием и оборотом результатов интеллектуальной деятельности, и формирование для этого минимальной правовой базы. Значителен результат или нет? Ясно, что проблема прав государства на результаты интеллектуальной деятельности не единственная. - Еще не завершена работа по кодификации этого законодательства, и остались серьезные бреши в правовом регулировании, связанном с охраной отдельных результатов интеллектуальной деятельности. В результате правового реформирования в российском законодательстве возник пробел, касающийся такого объекта, как открытие. Эта проблема имеет ряд своих особенностей, и в условиях рыночной системы хозяйствования она, безусловно, требует новых решений, но с учетом отечественного опыта за почти три столетия организации научных исследований, - говорит Андрей Лисицын-Светланов. Среди пробелов в правовом регулировании следует выделить и вопрос о технических ноу-хау. Принятый Федеральным Собранием закон о коммерческой тайне не установил адекватных мер регулирования для защиты таких объектов, хотя для научных, научно-технических и производственных целей именно это является наиболее важным. В последнее время важным направлением политики государства стало стремление развивать инновационный процесс. Научно-технические разработки должны попадать на производство. Регулирующее этот процесс законодательство уже не может ограничиваться блоком законов об интеллектуальной собственности. Специалисты говорят о необходимости создания правового поля, которое обеспечивало бы процесс коммерческого обращения результатов научной и научно-технической деятельности. - Даже быстрое принятие закона об инновационной деятельности не способно стремительно изменить ситуацию, так как проблема в первую очередь не правовая, а экономическая. Пока для промышленности новейшие результаты науки и техники не станут "в добровольном порядке" жизненно необходимыми, будет сохраняться абсурдный разрыв науки и производства, - считает Андрей Лисицын-Светланов. - Создать инновационную систему в стране с помощью одного специального законодательного акта, конечно, нельзя, но вместе с тем неправильно и преуменьшать роль правового фактора. Как представляется, совершенствование законодательства должно быть ориентировано на развитие льготного налогообложения - исходного правового инструмента, способного стимулировать как научную, так и производственную деятельность. МНЕНИЕ ДЕПУТАТА Сергей Колесников заместитель председателя Комитета Госдумы по образованию и науке Конкурентоспособность экономики страны зависит от интеллектуальной собственности и преобразования ее в инновационный продукт. Я сторонник идеи системного изменения законодательства. В соответствующих законах должен быть описан алгоритм перехода от интеллектуального продукта к инновационному продукту, определены меры поддержки инновационной деятельности и порядок деятельности соответствующих общественно-государственных фондов. Надо обратить внимание на механизмы предоставления преференций для предпринимателей, вкладывающих средства в инновационную деятельность. В частности, возможно использование финской модели - государство в этой стране помимо налоговых "коридоров" предоставляет инвесторам еще и бесплатную аренду помещений под производство, а также ряд других льгот. Следует также принять законы о саморегулируемых организациях и об оценочной деятельности. Без собственных оценочных организаций и без национального законодательства в этой сфере со вступлением в ВТО Россия попадет в заложники к зарубежным организациям. Таковы законы этой торговой организации: если ты не создал собственную систему, стоимость интеллектуального продукта и других продуктов за тебя будут определять другие. А это, между прочим, многомиллиардный рынок в долларовом исчислении. КОММЕНТАРИЙ СПЕЦИАЛИСТА Борис Симонов руководитель Федеральной службы по интеллектуальной собственности, патентам и товарным знакам На мой взгляд, инновационный бизнес - самый трудный, поскольку он высокорисковый и требует длительного процесса реализации, минимум 3-5 лет. Но можно привести и другие примеры, когда этот срок гораздо больше. Это касается создания новых лекарственных препаратов, новых веществ, которые требуют и клинических, и доклинических испытаний. Таким образом, данный бизнес с точки зрения извлечения прибыли самый неблагодарный. У тех, кто занимается этим бизнесом, должны быть и стимулы, и мотивации. В настоящее время условия для экономической заинтересованности субъектов предпринимательской деятельности в развитии и поддержке инновационной сферы недостаточные. Главное, нет закона об инновациях. Если мы действительно хотим увеличить в два раза ВВП нашей страны за счет научно-технологических составляющих, в основе которых находятся объекты и результаты интеллектуальной деятельности, то без дополнительного стимулирования сделать это невозможно. / |