| Игра «Тетрис» известна во всем мире. Но кто знает ее изобретателя — советского программиста Алексея Пожитнова? А ВСЕ потому, что придуманная им в 1985 году игрушка для ЭВМ быстро попала в руки предприимчивых иностранцев и разошлась в Америке, Европе и Азии. Если бы Пожитнов оформил права на эту интеллектуальную собственность, он был бы сейчас мультимиллионером. А так ему пришлось довольствоваться несколькими дешевыми подарками от заграничных визитеров и служебной премией от Академии наук. Сейчас в России вовсю цветет капитализм, а наши Кулибины по-прежнему верят каждому «доброму дяде». Бывает, что кража изобретения — еще не самый худший вариант развития событий. Случается, что воруют… самих изобретателей. Три года назад сотрудники одной столичной фирмы создали новейший компьютер-«таблетку». Инвесторов нашли в Малайзии. Дело шло к супервыгодному контракту, однако россиян элементарно выставили за дверь, а затем пригрозили засадить за решетку. Пришлось бежать на родину, оставив в Малайзии опытный образец чудо-компьютера. Но на этом мытарства не кончились. В один прекрасный день главного разработчика проекта Дмитрия Смирнова подкараулили на улице, запихнули в машину и повезли в «Шереметьево» — сажать на самолет в Малайзию. Пришлось подключать милицию. «Как правило, наши изобретатели наступают на одни и те же грабли, — говорит специалист по коммерциализации результатов исследований и разработок Илья Яновский. — Они люди открытые и доверчивые, к тому же по простоте душевной думают, что заслуживают как минимум Нобелевской премии. Когда иностранцы проявляют к ним интерес, возникает эйфория: о, наконец-то! Их приглашают пожить за границей, что-то им оплачивают. Я знаю человека, который повез в Южную Корею модернизированную им модель СВЧ-печки. Там говорят: а можно чертежи посмотреть, а как вот это работает? Он уехал, а они сделали такую же печку». С другой стороны, само понятие «кража» не всегда уместно «НЕ УКРАЛ, а подобрал то, что плохо лежит», — можно и так сказать. Ведь изобретатели, дорожа своим интеллектуальным детищем, порой совершенно не думают о его защите. А промышленный шпионаж никто не отменял. Не стоит забывать еще одну вещь: новая разработка, как правило, перекрывает кому-то кислород. А то и способна обвалить целые отрасли. Скажем, если какой-то гений изобретет машину, работающую на воде, этому обрадуются все, кроме представителей нефтяной, а следом за ними и автомобильной промышленности. Противники более чем серьезные. «Бывало, что авторов открытий физически устраняли, — признается И. Яновский. — В свое время во Франции изобрели небьющееся стекло. Патент купила одна фирма по производству стекла. После этого автор бесследно исчез, а патент положили под сукно. Да, выгоднее делать то стекло, которое бьется». «Мы сами загоняем свои инновации в область теневой экономики» У РОССИЙСКОЙ науки своя специфика. До 70% всех наших изобретений и разработок делается за счет бюджетных денег, в институтах. Этим занимается около 3 тыс. организаций. Но цивилизованного механизма закрепления прав на полученные результаты до сих пор нет! Так, если сотрудник академического института что-то изобрел, права на разработку будут принадлежать государству — ученому всего лишь достанется роль автора. С финансовой точки зрения и для автора, и для института — никакой выгоды. Ведь государство зачастую просто не обращает внимания на выгодные разработки. «Таким образом, мы сами загоняем свои инновации в область теневой экономики, — говорит декан факультета инновационно-технологического бизнеса Академии народного хозяйства Владимир Зинов. — Ученым жить на что-то надо. И они предпринимают обходные маневры. Сотрудничают с предприятиями, обходя институт, но используя его оборудование. Предприятия ставят им дополнительное оборудование, платят деньги, затем получают все результаты и регистрируют патент, который, по идее, должен принадлежать государству». /aif.ru, 23.09.2005/ |