| Потери компаний от неправомерного использования объектов интеллектуальной собственности колоссальны. При этом ни спрос, ни предложение по страховой защите таких объектов до сих пор не сформировались. Сегодня о страховании объектов интеллектуальной собственности (ОИС) в России приходится говорить лишь сослагательно: если бы оно было. Единичные примеры не в счет. Рынок, как это обычно бывает, не знает, с чего начать. Отсутствие практики не позволяет адекватно оценивать риски. Отсюда непреодолимые подчас сложности с расчетом тарифов, затруднения с определением страхового события и прочие неувязки технического характера. При этом теория страхования ОИС разработана довольно детально. Интеллектуальная собственность - специфический объект гражданских прав. Юристы связывают с ним совокупность имущественных и неимущественных прав, возникающих в процессе создания, использования и оборота продуктов интеллектуальной деятельности. Ими наделяются прежде всего авторы разного рода произведений науки и искусства, те, кто эти произведения воплощает (книгоиздатели, звукозаписывающие компании), а также изобретатели, владельцы патентов и товарных знаков. Авторов не страхуют. В интеллектуальной сфере потенциально востребованы все виды страхования: ответственности, имущественное и даже личное. Теоретически Александр Пушкин мог бы защитить полисом свое право на авторство и получать страховое возмещение всякий раз, когда за чужой подписью появляются строки "Я помню чудное мгновенье...". Ведь плагиатор, несомненно, причиняет вред личности автора. Однако приобрести такой полис поэтам сегодня негде. Договор личного страхования - публичный, а это означает, что страховщики должны заключать его со всеми, кто к ним обратится. К тому же по закону авторские права возникают с момента создания произведения в любой объективной форме: письменной, аудиовизуальной или даже устной. Никаких формальностей - регистрации или оценки достоинства - не требуется. Так что массовость продукта на фоне буйства плагиаторов и мошенников разорила бы компании, которые рискнули бы оказывать услуги личного страхования авторов. Защита от пирата. Другое дело имущественные права обладателей ОИС. Они объективно требуют защиты. Например, звукозаписывающая компания по договору со страховщиком могла бы получать возмещение при установлении факта пиратского воспроизводства ее продукции. Опять-таки теоретически. На практике подобное определение страхового события недопустимо. Во-первых, при нынешних объемах контрафакта (по разным оценкам, его доля на рынке колеблется от 20 до 50%) вероятность наступления страхового случая стремится к 100%. Во-вторых, потери конкретного страхователя от деятельности пиратов с трудом поддаются даже приблизительной оценке. Ведь никто не знает, сколько дисков штампуется в подпольных цехах и сколько продается с лотков. Как поясняет исполнительный директор группы "Альфа-страхование" Наталья Карпова, в состав убытков при страховании интеллектуальной собственности могут включаться сумма неполученных платежей по лицензионным или авторским договорам, ущерб, представленный в виде выручки нарушителя прав страхователя, расходы по защите прав в суде и ряд других. При этом только судебные расходы имеют более или менее точную оценку. Все остальное скрывает непрозрачный рынок. Западные страховщики пошли именно по пути покрытия судебных издержек. Благо юридическая практика там богатая, и сколько стоит то или иное дело в суде, можно посчитать заранее. Например, успешное ведение споров об авторском праве американцу обойдется не менее чем в $200 тыс., патентные споры - примерно в 5-10 раз дороже. Какие лимиты ответственности предложит российский рынок, пока неизвестно. По мнению Натальи Карповой, едва ли они будут большими. На Западе, где рынок страхования ОИС сложился также относительно недавно, наиболее востребовано страхование ответственности за непреднамеренное нарушение прав на объекты интеллектуальной собственности. Основной потребитель этого продукта - средние и мелкие компании, страдающие от агрессивной конкурентной политики крупных корпораций. Последние способны разорить более скромного конкурента, затаскав его по судам даже если дело не стоит выеденного яйца. Страховым событием по такому договору признается предъявление иска в связи с нарушением страхователем исключительных прав на ОИС третьих лиц. Полис покрывает судебные расходы, хотя могут возмещаться и отступные при досудебном урегулировании претензий. Брэнд или деньги. Российскому рынку страхования ОИС пока нечем похвастаться. Существуют, правда, реальные договоры страхования ответственности перед импортерами товара в случае необоснованных обвинений во ввозе в Россию контрафактной продукции. Согласно Таможенному кодексу, это является непременным условием включения товарных знаков в таможенный Реестр объектов интеллектуальной собственности. Например, в "Гута-страховании" таким образом застраховались "Адидас", "Крафт фудс рус". Неизвестными общественности остаются детали переговоров страховщиков с владельцами некоторых брэндов, прежде всего алкогольных. Видимо, спрос на страховую защиту их интеллектуальной собственности подстегнула история с попытками "увести" советские водочные брэнды за рубеж. Государству с трудом удалось отобрать торговые марки Stolichnaya, Moskovskaya и несколько других экспортных "хитов" у ЗАО "Союзплодимпорт", хотя в ряде стран тяжбы по этому поводу продолжаются. В самом разгаре конфликт вокруг брэнда "Гжелка". С производителем этой водки - группой "Кристалл" - судится из-за товарного знака ООО "Гжелка", аффилированная с группой "Ливиз" (см. стр. 6). В советские времена изображение "синей птицы", украшающее теперь этикетку водки, закрепило за собой производственное объединение "Гжель". Впоследствии права на "птичку" перешли к ООО "Гжелка". Однако непосредственно водочный брэнд был зарегистрирован московским заводом "Кристалл", который в конце 2002 года уступил его одноименной торгово-промышленной группе. Минимизировать свои судебные расходы стороны конфликта могли бы, заранее застраховав свои права на брэнд (см. рис.). Специально для таких ситуаций придумано титульное страхование, то есть страхование от утраты или сужения прав. С товарными знаками страховщикам работать проще, чем, скажем, с неимущественными правами авторов: как нематериальные активы они отражаются в бухгалтерских документах и имеют четкую денежную оценку. В качестве страхового случая можно рассматривать либо вступление в силу судебного решения, лишающего страхователя прав на конкретный брэнд, либо сам факт предъявления соответствующего иска. Отсюда определяется и объем страхового покрытия. Однако опыта проверки "юридической чистоты" товарного знака российские страховщики накопить не успели, к тому же занятие это довольно дорогое. Следовательно, и оценка рисков весьма затруднительна. По словам зам. завкафедрой управления страховым делом и социальным страхованием Государственного университета управления Александра Цыганова, некоторое количество договоров страхования ОИС могло быть заключено с целью минимизации прибыли, поскольку в соответствии с Налоговым кодексом страхование нематериальных активов входит в состав производственных расходов. Поэтому такие страхователи и страховщики не спешат делиться сведениями. Кстати, в случае с товарными знаками и изобретениями риски возникают не только в процессе оборота, но и в процессе регистрации прав на них. В качестве страхового события может рассматриваться отказ в патентовании. Кроме того, убытки компании сулит непрофессионализм патентного поверенного, который рискует допустить ошибки в заявке на регистрацию, утечку информации конкурентам или попросту потерять документы. Возмещение таких убытков предусматривает договор страхования профессиональной ответственности. Без комплексов. Таким образом, комплексное страхование интеллектуальной собственности, коль скоро оно развивалось бы в России, предусматривало защиту от множества рисков. Но для отечественных страховщиков эта сфера все еще terra incognita. Так, в одной из компаний, куда корреспондент "Ф." обратился за комментарием, просто не поняли, о чем идет речь. После ряда наводящих вопросов выяснилось, что в принципе от неисполнения обязательств по лицензионному договору можно получить защиту, втиснувшись в рамки правил страхования финансовых рисков. Однако тариф будет такой, что потенциальный страхователь вряд ли станет реальным. Директор по страхованию СК "Межрегиональное страховое соглашение" Борис Шмигирилов считает, что неразвитость страхования ОИС объясняется не столько низкой страховой культурой в России, сколько запутанностью законодательства, в котором к тому же хватает пробелов. По словам генерального директора страхового общества "Зенит" Александра Кабанова, одна из отличительных особенностей страхования объектов интеллектуальной собственности заключается в том, что "неблагоприятное событие может наступить как из-за нарушения общегражданских норм (например, норм договорного права), так и в силу специфики отечественного законодательства в области патентной политики". С первыми у профучастников страхового рынка практически не возникает проблем, а вот тонкостями патентного дела сегодня владеет не каждый. Другой аспект проблемы затрагивает Александр Цыганов: "Развитию страхования ОИС мешает общее пренебрежение к правам на интеллектуальную деятельность, равно как и отсутствие значимых прецедентов по судебному преследованию пиратов". По мнению специалиста, требуется как модернизация законодательства, регламентирующего использование и оборот интеллектуальной собственности, так и накопление судебной практики по таким делам. В этом случае обладатели прав на ОИС осознают экономическую эффективность страхования. /Журнал "Финанс", 30.08.2004-06.09.2004/ |