Четвертая часть ГК РФ приводит общее понятие исключительного права через раскрытие содержания его составляющих правомочий – использования, распоряжения и запрещения использования третьим лицам (ст. 1229), а также устанавливает принцип срочности действия этого права (ст. 1230). В соответствии с п. 2 ст. 1230 ГК РФ «Продолжительность срока действия исключительного права на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, порядок исчисления этого срока… устанавливаются настоящим Кодексом». Таким образом, само по себе исключительное право является субъективным гражданским правом с определенным сроком действия. Возникновение и прекращение действия исключительного права определяется конкретными моментами времени, юридическими фактами. Философский энциклопедический словарь определяет «момент» (от лат. momentum – движущая сила, толчок) как мгновение, временную точку, определенное мгновение1. Сходное определение дает Толковый словарь русского языка С.И.Ожегова и Н.Ю. Шведовой: миг, мгновение, короткое время, в которое происходит что-нибудь2. Кроме того, «момент во времени» – это одно из значений понятия «срок» в гражданском праве3. В свою очередь, гражданско-правовой срок занимает определенное место в системе юридических фактов, под которыми, как известно, понимаются факты реальной действительности, с наличием или отсутствием которых нормы гражданского права связывают юридические последствия – возникновение, изменение или прекращение гражданских прав и обязанностей4. По мнению М.Я. Кирилловой и П.В. Крашенинникова, срок в системе юридических фактов относится к событиям, поскольку наступает (истекает) так же независимо от воли людей, как течение времени вообще5. О.А.Красавчиков относил к абсолютным юридическим событиям не гражданско- правовой срок как таковой, а истечение времени6. Как писал В.П.Грибанов, «…необходимо различать время и срок. Срок есть лишь момент во времени (выделено мной – Е.Д.) либо определенный период времени. Соотношение между временем и сроком – есть соотношение общего и отдельного. Вместе с тем соотношение времени и срока есть также в известной мере соотношение объективного и субъективного». По его мнению, юридические сроки в системе юридических фактов гражданского права занимают самостоятельное место наряду с юридическими событиями и юридическими действиями7. На наш взгляд, для возникновения исключительного права значение приобретает срок (момент времени), определяемый совершением юридического поступка (например, создание произведения, охраняемого авторским правом) либо совершением юридического акта (например, регистрация Роспатентом товарного знака, договора о передаче исключительного права на товарный знак). Момент возникновения исключительного права на товарный знак может быть охарактеризован с использованием классификаций сроков, выработанных наукой гражданского права. М.Я. Кириллова и П.В. Крашенинников в зависимости от того, кем установлены сроки, выделяют сроки нормативные, договорные и судебные8. По данной классификации момент возникновения исключительного права на товарный знак является нормативным сроком. В.П. Грибанов предложил разделять гражданско-правовые сроки на императивные и диспозитивные, определенные и неопределенные9. Так как заявитель лишен возможности определить конкретный момент регистрации товарного знака, момент возникновения права на товарный знак является императивным сроком. Кроме того, данный срок указывает на конкретную календарную дату и поэтому является определенным сроком. Правильность определения момента возникновения исключительного права на товарный знак трудно недооценить: до его наступления отсутствует исключительное право, а значит, отсутствует возможность осуществлять и защищать его. С наступлением данного срока начинается срок осуществления исключительного права на товарный знак, то есть срок, в течение которого управомоченный субъект вправе (в отношении правомочия использования – обязан) реализовать принадлежащее ему право10. Вместе с тем из-за нечеткости законодательных формулировок определение момента возникновения исключительного права на товарный знак способно вызвать затруднения. В главе 2 закона Российской Федерации «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» применительно к процессу регистрации товарного знака упоминаются следующие юридические факты, имеющие место в различные моменты времени: подача заявки на товарный знак и установление даты приоритета (ст. 8 и ст. 9); принятие решения о регистрации товарного знака (п. 2 ст. 12), внесение товарного знака и сведений, относящихся к регистрации, в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации (ст. 14), выдача свидетельства на товарный знак (ст. 15); публикация сведений о регистрации (ст. 18). При этом Закон о товарных знаках говорит: «Правовая охрана товарного знака в Российской Федерации предоставляется на основании его государственной регистрации» (п. 1 ст. 2); «На зарегистрированный товарный знак выдается свидетельство на товарный знак»; «Свидетельство удостоверяет… исключительное право на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве» (п. 1 и п. 2 ст. 3); «На основании решения о регистрации товарного знака федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности в течение месяца с даты получения документа об уплате установленной пошлины производит регистрацию товарного знака в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации» (ст. 14); «Регистрация товарного знака действует до истечения десяти лет, считая с даты подачи заявки в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности» (п. 1. ст. 16). Толкование данных юридических норм привело к появлению в литературе различных точек зрения на момент возникновения исключительного права на товарный знак. В качестве такого юридического факта исследователи называют: дату подачи заявки (дату приоритета)11; Рассмотрим данные точки зрения более подробно. Формулировка п. 1. ст. 16 Закона о товарных знаках в отрыве от иных норм способна привести к выводу, что товарный знак и исключительное право на него начинают существовать с даты подачи заявки в Роспатент (с даты приоритета). Как отмечает Ю.Т. Гульбин «В праве, в интеллектуальной собственности (орфография автора – Е.Д.), этот термин [приоритет] широко используется как юридический факт, с которым связывают возникновение гражданских прав и обязанностей… В правовой охране товарных знаков понятие приоритета имеет также важное правоустанавливающее значение». И далее: «Понятие приоритета используется законодателем… для определения срока начала охраны» (выделено мной – Е.Д.)15. Сходное толкование удалось обнаружить в арбитражной практике по разрешению патентных споров. Федеральный арбитражный суд Северо-Западного округа в постановлении от 21 января 2002 г. по делу № А44-2882/99-С11 указал: «Как следует из пункта 1 статьи 3 Патентного закона, охраняется право на промышленный образец, а патент лишь подтверждает это право. Момент возникновения такого права установлен не со дня выдачи патента или официальной публикации о выданном патенте или внесения промышленного образца в Государственном реестре промышленных образцов Российской Федерации, а с даты поступления заявки (выделено мной – Е.Д.) в патентное ведомство (пункт 3 статьи 3 Патентного закона)». Однако подавляющее большинство специалистов связывает возникновение права на товарный знак с его государственной регистрацией, но при этом часто не определяется момент времени (конкретный юридический факт), когда государственную регистрацию можно считать состоявшейся16. Показательно в этой связи высказывание А.П. Рабец: «…фактически право на товарный знак возникает лишь после того, как он вносится в Государственный реестр и этот факт удостоверяется выдачей свидетельства на данное обозначение, о чем производится публикация в официальном бюллетене» (выделено мной – Е.Д.)17. Следует заметить, что возникновение права в силу государственной регистрации – один из основополагающих принципов российского законодательства о товарных знаках. Возникновение права или правоспособности с момента государственной регистрации является общим принципом российского гражданского права для случаев, когда возникновение права или правоспособности связывают с государственной регистрацией. При этом моментом государственной регистрации признается дата внесения записи в соответствующий государственный реестр. Например, согласно п. 2 ст. 8 ГК РФ «Права на имущество, подлежащие государственной регистрации, возникают с момента регистрации соответствующих прав на него, если иное не установлено законом». Согласно п. 3 ст. 433 ГК РФ «Договор, подлежащий государственной регистрации, считается заключенным с момента его регистрации, если иное не установлено законом». В соответствии с п. 7 федерального закона Российской федерации «О государственной регистрации прав на недвижимое имущество и сделок с ним» «Сделка считается зарегистрированной, а правовые последствия – наступившими со дня внесения записи о сделке или праве в Единый государственный реестр прав». То же самое можно сказать и о правоспособности. Согласно п. 1 ст. 51 ГК РФ «Юридическое лицо подлежит государственной регистрации в уполномоченном государственном органе в порядке, определяемом законом о государственной регистрации юридических лиц. Данные государственной регистрации включаются в единый государственный реестр юридических лиц, открытый для всеобщего ознакомления». В соответствии с п. 2 ст. 51 ГК РФ «Юридическое лицо считается созданным со дня внесения соответствующей записи в единый государственный реестр юридических лиц». Согласно п. 1 ст. 23 ГК РФ «Гражданин вправе заниматься предпринимательской деятельностью без образования юридического лица с момента государственной регистрации в качестве индивидуального предпринимателя». В п. 2 ст. 11 Федерального закона Российской Федерации «О государственной регистрации юридических лиц и индивидуальных предпринимателей» говорится, что «Моментом государственной регистрации признается внесение регистрирующим органом соответствующей записи в соответствующий государственный реестр». На наш взгляд, с учетом определенного сходства регулируемых отношений возникновение исключительного права на товарный знак происходит с даты внесения сведений о товарном знаке в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации. П. 1 ст. 16 Закона о товарных знаках должен пониматься таким образом, что от даты подачи заявки отсчитывается только срок прекращения действия исключительного права. При этом сама дата подачи заявки не является датой, определяющей момент возникновения исключительного права. Поэтому реальный срок действия права (в период первоначальной регистрации) всегда меньше 10 лет и фактически зависит от длительности делопроизводства по заявке в Роспатенте. Заметим, это положение в свое время подверг критике В.М. Сергеев, который предложил, чтобы «дата регистрации была тем моментом, с которого не только возникает право на товарный знак, но и начинается начало срока его действия»18. Кроме того, обязанность по использованию товарного знака возникает у правообладателя с даты его регистрации, поскольку в соответствии с п. 3 ст. 22 Закона «Правовая охрана товарного знака может быть прекращена досрочно в отношении всех или части товаров в связи с неиспользованием товарного знака непрерывно в течение любых трех лет после его регистрации». Вместе с тем в литературе получила распространение точка зрения о правоустанавливающем значении факта публикации сведений о зарегистрированном товарном знаке. По мнению Э.П.Гаврилова, «исключительное право возникает для третьего лица (потенциального нарушителя) с момента, когда это лицо получило возможность ознакомится с охраняемым объектом. Для большинства третьих лиц (потенциальных нарушителей) моментом возникновения исключительного права является… в патентном праве и праве на товарный знак – момент опубликования сведений о выдаче патента, или, соответственно, о регистрации товарного знака в официальном бюллетене» (выделено мной – Е.Д.)19. Такое же значение публикации придает В.Н.Дементьев: «Моментом, с которого третьи лица должны знать о факте регистрации того или иного товарного знака, считается дата публикации сведений о регистрации … с момента публикации сведений о регистрации … исключительное право владельца знака становится абсолютным (действующим против любых третьих лиц)»20. Следует заметить, что факт публикации действительно имеет правоустанавливающее значение в патентном праве. Такой вывод следует из толкования п. 1 ст. 22 Патентного закона Российской Федерации, согласно которому «Заявленному изобретению с даты публикации сведений о заявке до даты публикации сведений о выдаче патента предоставляется временная правовая охрана в объеме опубликованной формулы, но не в большем, чем объем, определяемый формулой, содержащейся в решении о выдаче патента на изобретение». Если до даты публикации сведений о выдаче патента действует временная правовая охрана, то с этого момента начинает действовать постоянная правовая охрана, то есть возникает исключительное право на изобретение. П. 4 ст. 22 Патентного закона предоставляет режим временной правовой охраны также полезным моделям и промышленным образцам. Поэтому дата публикации сведений о выдаче патента универсальна и определяет момент возникновения исключительного права и для данных объектов. Но насколько правомерно считать, что момент возникновения исключительного права на товарный знак также определяется датой публикации? В Законе о товарных знаках отсутствует правовая норма, из которой бы следовал вывод о правоустанавливающем значении даты публикации сведений о зарегистрированном товарном знаке. Поэтому сразу возникает вопрос о применении Патентного закона по аналогии на основании п. 1 ст. 6 ГК РФ. На наш взгляд, такая аналогия недопустима, поскольку из системного толкования норм Закона о товарных знаках в их соотношении с нормами гражданского законодательства, определяющими момент возникновения права или правоспособности следует, что моментом возникновения исключительного права на товарный знак является дата внесения сведений в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации. Более того, представляется, что и патентное законодательство должно связывать момент возникновения исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец с фактом его внесения в соответствующий реестр, а не с фактом публикации сведений о выдаче патента. Следует отметить, что назначением такого действия как публикация сведений об объекте исключительного права традиционно является обеспечение юридической возможности правообладателю привлечь нарушителя к установленной ответственности за незаконное использование данного объекта. Как отмечал А.А. Пиленко, «Раз обвинитель установил, что знак его был заявлен, внесен в регистр и указан в соответствующих объявлениях, необходимо предположить, что знак этот известен всякому юридическому лицу (выделено мной – Е.Д.). Для того и предписывается сложная формальность, чтоб впоследствии не нужно было доказывать «заведомость», чтоб можно было считать фирму и привилегию всем известными, чтоб само незнание о них можно было поставить в вину»21. Однако не следует смешивать возможность осуществлять защиту исключительного права и возможность осуществлять действия, направленные на привлечение правонарушителя к установленной ответственности. Мерой защиты права на товарный знак является требование к нарушителю о прекращении его незаконного использования22. Для осуществления данного требования совершенно безразлично знал ли нарушитель о зарегистрированном товарном знаке либо мог ли узнать о состоявшейся регистрации, поскольку согласно п. 1 ст. 4 Закона о товарных знаках «Никто не может использовать охраняемый в Российской Федерации товарный знак без разрешения правообладателя». Любое лицо, независимо от своей виновности или невиновности, обязано прекратить незаконное использование чужого товарного знака. Следовательно, «исключительность» права на товарный знак действует в отношении третьих лиц вне какой-либо связи с фактом публикации сведений о зарегистрированном товарном знаке в официальном бюллетене Роспатента. Как было указано в постановлении Федерального арбитражного суда Северо-Западного округа от 10 марта 1998 г. по делу № А56-16622/97, «Вывод суда апелляционной инстанции об отсутствии у истца исключительного права на товарный знак в связи с тем, что сведения, относящиеся к регистрации товарного знака, не опубликованы в официальном бюллетене, является необоснованным. Согласно пункту 1 статьи 2 Закона Российской Федерации «О товарных знаках, знаках обслуживания и наименованиях мест происхождения товаров» исключительное право на товарный знак возникает в силу его государственной регистрации. В соответствии с пунктом 1 статьи 4 указанного Закона исключительное право образует три правомочия его обладателя: право пользования, право распоряжения и право запрета третьим лицам использования объекта исключительного права. Соответственно, право на обращение к третьему лицу с требованием о прекращении действий, нарушающих исключительное право, возникает у правообладателя с момента регистрации» (выделено мной – Е.Д.). В отличие от мер защиты меры ответственности за незаконное использование товарного знака могут применяться к нарушителю только при установлении его виновности в совершенном правонарушении (в случае гражданско-правовой ответственности вина нарушителя предполагается). Такими мерами, в частности, являются требование о возмещении убытков и требование о взыскании компенсации за незаконное использование товарного знака. В случае отсутствия такого юридического уведомления как публикация правонарушитель сможет доказать свою невиновность, указав, что он не знал и не мог узнать при всех возможных предпринятых мерах, что он нарушил чье-то право. Факт публикации имеет важное доказательственное значение для привлечения нарушителя к административной ответственности за незаконное использование товарного знака по ст. 14.10 КоАП РФ (в данном случае действует презумпция невиновности лица привлекаемого к ответственности). Однако для привлечения нарушителя к уголовной ответственности за незаконное использование товарного знака по ст. 180 УК РФ факта публикации будет недостаточно, поскольку должен быть доказан прямой или косвенный умысел правонарушителя в отношении совершаемого им деяния. Элементом умысла является фактическое (реальное) знание нарушителя о зарегистрированном товарном знаке. Завершая рассмотрение значения публикации сведений о зарегистрированном товарном знаке, следует отметить, что законодатель при внесении изменений в 2002 г. попытался максимально сблизить во времени момент внесения сведений о товарном знаке в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации и момент публикации в официальном бюллетене Роспатента. Так, согласно ст. 18 Закона о товарных знаках «Сведения, относящиеся к регистрации товарного знака и внесенные в Реестр в соответствии со статьей 14 настоящего Закона, публикуются федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности в официальном бюллетене незамедлительно после регистрации товарного знака в Реестре или после внесения в Реестр изменений в регистрацию товарного знака». Однако на практике момент публикации значительно отстает во времени от внесения сведений в Реестр. Поэтому разграничение юридических фактов «внесения товарного знака в Реестр» и «публикации сведений в официальном бюллетене» не потеряло своей актуальности. Российское дореволюционное законодательство о товарных знаках связывало момент возникновения права и точку отсчета срока действия товарного знака с одним и тем же юридическим фактом – выдачей свидетельства на товарный знак (ст. 16112 Устава о промышленности. Публикация сведений о выданном товарном знаке в Вестнике финансов, промышленности и торговли (ст. 16114), ведение реестра и составление на его основе альбомов, предназначенных для обозрения потенциально заинтересованными лицами (ст. 16120), обладали лишь определенным доказательственным и предупредительным значением23. В современной литературе А.П.Сергеев указывает, что выдача свидетельства на товарный знак «завершает собой процедуру оформления прав»24. К.М.Гаврилов высказал мнение, без труда экстраполируемое в область товарных знаков, что «патентообладатель имеет процессуальное право на иск только с момента фактического получения им патента»25. В комментарии к Патентному закону Российской Федерации, подготовленном сотрудниками Роспатента, также указывается, что «именно выдача… патента Российской Федерации на изобретение, патента… на полезную модель или патента… на промышленный образец – дает основание его обладателю (лицу, указному в патенте в качестве патентообладателя) реализовать исключительное право…»26. По нашему мнению, выдача охранного документа, в частности свидетельства на товарный знак, не влечет возникновение исключительного права. В Толковом словаре русского языка приводятся следующие значения слова «свидетельство»: «2. то, что подтверждает, удостоверяет какое-н. событие… 3. Документ, удостоверяющий, что-н.»27. Согласно п. 2 ст. 3 Закона о товарных знаках «Свидетельство удостоверяет приоритет товарного знака, исключительное право на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве», то есть свидетельство подтверждает уже возникшее исключительное право на товарный знак. При отсутствии свидетельства на товарный знак правообладатель не сможет подтвердить третьим лицам и суду наличие имеющегося права. Однако это не означает, что у него отсутствует право на товарный знак, так как наличие данного права подтверждает запись в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации. Свидетельство на товарный знак может быть уничтожено либо утеряно, но это не влечет прекращения права на товарный знак. Правообладатель в любой момент может восстановить утраченный охранный документ по Реестру. Даже при отсутствии свидетельства на товарный знак правообладатель сможет распорядиться своим исключительным правом, заключив договор об уступке товарного знака либо лицензионный договор. По действующим «Правилам регистрации договоров о передаче исключительного права на изобретение, полезную модель, промышленный образец, товарный знак, знак обслуживания, зарегистрированную топологию интегральной микросхемы и права на их использование, полной или частичной передаче исключительного права на программу для электронных вычислительных машин и базу данных»28 в договоре достаточно указать номер свидетельства на товарный знак (п. 26), представление самого свидетельства для регистрации договора необязательно (п. 25). Согласно п. 1 ст. 15 Закона о товарных знаках «Выдача свидетельства на товарный знак производится федеральным органом исполнительной власти по интеллектуальной собственности в течение месяца с даты регистрации товарного знака в Реестре». Применительно к действующему Закону о товарных знаках осталось остановиться еще на одном моменте. В.А. Белов пишет, правда, рассматривая момент возникновения исключительного патентного права, что «исключительное право использования патентованного объекта возникает с момента получения патента (охранного документа) у лица, на имя которого выдан патент. Признанное патентом исключительное право использования объекта промышленной собственности считается принадлежащим патентообладателю с даты его приоритета, т.е. признание патентного права имеет обратную силу (выделено мной – Е.Д.)»29. Представляется, что такой подход опять же можно перенести и в область товарных знаков и тогда п. 1. ст. 16 Закона о товарных знаках получит следующее толкование: исключительного права нет до момента регистрации, но после регистрации оно распространяет свое действие во времени ретроспективно до даты приоритета товарного знака. В.М.Сергеев, критикуя исчисление срока действия первоначальной регистрации товарного знака с момента подачи заявки, также отмечал, что «действию исключительного права на товарный знак необоснованно придается обратная сила»30. На наш взгляд, никакой обратной силы действия исключительного права на товарный знак п. 1. ст. 16 Закона не устанавливает. До момента регистрации товарного знака отсутствует объект правовой охраны. В отношении такового обозначения невозможно осуществлять правомочия, которые составляют содержание исключительного права. Предположим такую ситуацию. Заявка на товарный знак была подана 30 июня 2006 г. Регистрация в Реестре состоялась 15 июля 2007 г. Очевидно, что с 30 июня 2006 г. по 15 июля 2007 г. невозможно распоряжение правом на товарный знак. Если же в данный период третье лицо использовало заявленное на регистрацию обозначение (например, с 29 декабря 2006 г. по 6 апреля 2007 г.), к такому лицу также не может быть предъявлено требование о защите нарушенного права, поскольку само право еще не возникло. Однако после регистрации товарного знака 15 июля 2007 г. правообладатель не сможет добиться привлечения к ответственности лица, использовавшего товарный знак с 29 декабря 2006 г. по 6 апреля 2007 г., поскольку согласно ч. 2 ст. 54 Конституции Российской Федерации «Никто не может нести ответственность за деяние, которое в момент его совершения не признавалось правонарушением». Следовательно, исключительное право с даты подачи заявки до даты регистрации отсутствует и не распространяется с обратной силой на дату подачи заявки после регистрации товарного знака. Практическое значение данного вывода в том, что правообладатель может предъявить требование к нарушителю о возмещении убытков либо о взыскании компенсации за период, исчисляемый не ранее чем с даты регистрации товарного знака. В четвертой части ГК РФ к рассматриваемому вопросу относятся следующие нормы. «На территории Российской Федерации действует исключительное право на товарный знак, зарегистрированный федеральным органом исполнительной власти…» (ст. 1479). «Государственная регистрация товарного знака осуществляется… в Государственном реестре товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации…» (ст. 1480). «На товарный знак, зарегистрированный в Государственном реестре товарных знаков выдается свидетельство на товарный знак» (п. 1 ст. 1481). «Свидетельство на товарный знак удостоверяет приоритет товарного знака и исключительное право на товарный знак в отношении товаров, указанных в свидетельстве» (п. 2 ст. 1481). «Лицу, на имя которого зарегистрирован товарный знак (правообладателю), принадлежит исключительное право…» (п. 1 ст. 1484). «Исключительное право на товарный знак действует в течение десяти лет со дня подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности» (п. 1 ст. 1491). Как видно, практически все нормы остались без изменения за исключением нормы, содержащейся в п. 1 ст. 1491 ГК РФ. Очевидно, что она кардинально отличается от нормы п. 1 ст. 16 Закона о товарных знаках. Согласно ст. 191 ГК РФ «Течение срока, определенного периодом времени, начинается на следующий день после календарной даты или наступления события, которыми определено его начало». Таким образом, получается, что по п. 1 ст. 1491 ГК РФ исключительное право на товарный знак возникает на следующий день после подачи заявки на товарный знак. Из этого можно сделать следующие предположения: данная норма противоречит ст. 1479, 1480, 1481, 1484 ГК РФ, поскольку связывает момент возникновения исключительного права не с государственной регистрацией товарного знака, а с подачей заявки на товарный знак; Ни первое, ни второе предположение нельзя признать приемлемыми. Первое – поскольку противоречивость закона не позволяет надлежащим образом регулировать общественные отношения. Второе – поскольку исключительное право, возникшее с «обратной силой», не осуществимо. Еще одна спорная норма четвертой части ГК РФ содержится в подпункте 1 п. 6 ст. 1235 ГК РФ, согласно которому «лицензионный договор должен предусматривать предмет договора путем указания на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, право использования которых предоставляется по договору с указанием в соответствующих случаях номера и даты выдачи документа удостоверяющего исключительное право на такой результат или на такое средство (патент, свидетельство)». В настоящее время ни патенты на изобретения, полезные модели, промышленные образцы, ни свидетельства на товарные знаки не содержат даты выдачи. Юридическое значение имеют лишь дата приоритета (для определения срока прекращения действия исключительного права), дата регистрации (для определения момента возникновения исключительного права на товарный знак) и дата публикации (для определения момента возникновения исключительного права на объект патентного права). Следует отметить, что ст. 1363 ГК РФ определяет, что «защита исключительного права, удостоверенного патентом, может быть осуществлена лишь после государственной регистрации изобретения, полезной модели или промышленного образца и выдачи патента (статья 1393)». То есть, исходя из данной нормы, правомочие на защиту осуществимо при наличии фактического состава, который образуется юридическими фактами регистрации объекта патентного права и выдачи патента. Однако содержание исключительного права не исчерпывается правомочием защиты нарушенного права, и поэтому нет никаких оснований для того, чтобы связывать момент возникновения исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец с фактом выдачи патента. Кроме того, следует обратить внимание на противоречие ст. 1363 ГК РФ, п. 1 ст. 1392 ГК РФ, который, как и п. 1 ст. 22 Патентного закона, связывает возникновение исключительного права на изобретение с публикацией сведений о выдаче патента. Противоречивые формулировки в тексте закона могут привести к неоднозначной оценке хозяйствующими субъектами и правоприменительными органами конкретного момента возникновения исключительного права на товарный знак и трудноразрешимым судебным спорам. Чтобы устранить вытекающие из п. 1 ст. 1491 ГК РФ противоречия, предлагаем следующий вариант его изложения: «Исключительное право на товарный знак действует с даты государственной регистрации товарного знака и до истечения десяти лет со дня подачи заявки на государственную регистрацию товарного знака в федеральный орган исполнительной власти по интеллектуальной собственности. Датой государственной регистрации признается день внесения товарного знака и сведений о нем (пункт 1 статьи 1503) в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации». Подпункт 1 п. 1 ст. 1235 ГК РФ, по нашему мнению, должен быть изложен в следующей редакции: «Лицензионный договор должен предусматривать предмет договора путем указания на результат интеллектуальной деятельности или на средство индивидуализации, право использования которых предоставляется по договору с указанием в соответствующих случаях номера документа удостоверяющего исключительное право на такой результат или на такое средство (патент, свидетельство)» (слова «и даты выдачи» исключены). В задачи написания настоящей статьи не входил детальный анализ норм патентного законодательства, определяющих момент возникновения исключительного права на изобретение, полезную модель или промышленный образец. Однако из рассмотрения, предпринятого для раскрытия темы статьи, также следует необходимость внесения соответствующих изменений в нормы четвертой части ГК РФ, регулирующие патентно-правовые отношения. Кроме того, по нашему мнению, заслуживает внимательного рассмотрения сделанное В.М. Сергеевым в 1978 г. предложение о том, что дата регистрации должна стать тем моментом, с которого не только возникает право на товарный знак, но и отсчитывается срок его действия31. С учетом такого подхода норма п. 1 ст. 1491 ГК РФ была бы более лаконичной и более справедливой для правообладателей: «Исключительное право на товарный знак действует в течение десяти лет с даты государственной регистрации товарного знака. Датой государственной регистрации признается день внесения товарного знака и сведений о нем (пункт 1 статьи 1503) в Государственный реестр товарных знаков и знаков обслуживания Российской Федерации». Конечно, в случае одобрения данного принципа его реализация должна осуществиться и в отношении иных объектов интеллектуальной собственности. 1 Философский энциклопедический словарь. М.: Инфра-М., 2006. С. 273. Статья Е.А.Дедкова, юриста Екатеринбургского офиса юридической фирмы «Городисский и партнеры», в журнале "Патенты и лицензии" №11, 2007 г. |